Созвездие верности   ::   Райс Луанн

Сады миссис Мэйхью были такими же, как и раньше: густые сплетения плюща и вирджинского винограда, редкие полевые цветы, вроде волчьей стопы и венериных башмачков, золотистых и ржаво-красных лилий, пробивавшихся – с таким душещипательным упорством! – из серого утеса, в основании которого кролики обустроили свою норку.

Посмотрев на запад, где был пляж и болота, Румер увидела зависший в небе полумесяц. Чуть ниже, справа от него, мерцала звезда. Меркурий? Венера? Она не могла определить наверняка; но появление планеты разбудило в глубине ее души что-то старое и почти забытое, и настолько горькое, что ей пришлось сорвать цветок жимолости и слизать нектар, чтобы прогнать этот другой привкус. В то же мгновение пение Винни смолкло.

Поглядывая на своего подопечного, она заметила, как из укрытия под азалиями вылезли еще два кролика. Они принюхались и попрыгали во двор. Румер видела, как шевелится бурьян – это кролики носились вокруг своего дружка, радуясь его возвращению.

Вдруг животные замерли, встали столбиком, превратились в статуи, наподобие каменного ангела. Обернувшись, Румер увидела, что кто-то поднимался к ней на холм. Это была Винни; Румер сразу узнала ее по сутулой походке и шуршанию подола ее длинной юбки по камням и траве. Позади нее шагала Куин Грейсон, с копной спутанных волос на голове, соседка Румер и слушательница ее курса по ветеринарии, который Ларкин читала в средней школе.

– Мы не опоздали? – спросила Винни, подойдя к Румер. Обитатели Мыса, как люди, так и звери, хорошо знали друг друга. Восьмидесятидвухлетняя Винни была здешней старейшиной. Куин уселась на землю, не сказав ни слова.

– Почти, – ответила Румер. – Я отпустила его пару минут назад – вон он, в азалиях. Видите?

– И семья приняла его обратно?

– А как же иначе.

– Прости, что я припозднилась. Я репетировала и совсем забыла о времени.

– А я заваривала чай для тетушки Даны и помогала с подготовкой к свадьбе… вместо зеленого чая я сделала чай из плодов нашего шиповника! Он ей понравился, и тогда… – затараторила Куин.

– Завтра у тебя экзамен на оказание первой помощи животным, Куин, – перебила ее Румер.

– Знаю, просто я хотела посмотреть на кролика… – ответила Куин. Мало чем отличаясь от диких зверей Мыса, она тем не менее пыталась быть прилежной ученицей. В течение семестра Румер преподавала в школе всего один предмет и изо всех сил старалась приглядывать за ней, но что она могла сказать девочке, которая провела большую часть своей жизни вне школьных стен?

– Что ж, миссия выполнена, – объявила Винни. – Ты видела, как кролика проводили домой, и теперь должна снова приняться за учебу. Только высокие отметки и лучшие достижения, Куин, вот чего мы ждем от тебя: в мире и так уже хватает посредственностей. Иди, читай книжки, чтобы мы потом гордились тобой.

– Доктор Ларкин, – улыбаясь, сказала Куин, – мне так неловко обращаться к вам в школе. Для меня и Элли вы всегда были просто Румер.

– Можешь называть меня, как тебе захочется, – ответила Румер. – А сейчас отправляйся домой. Забудь о свадьбе хотя бы на одну ночь и займись уроками…

– Я лучше пойду ловить лобстеров, – призналась Куин. – Я хочу просто жить этой жизнью, а не изучать ее.

Румер сдержала улыбку. Она вспомнила себя в возрасте Куин – тогда ее обуревали те же чувства; и как ни странно, они никуда не исчезли.

– Ну, пока тебе придется делать и то и другое.

– Вот именно, дорогая, – согласилась Винни.

Куин покачала головой, словно говоря, что Румер и Винни слишком стары, чтобы понять ее, и убежала.

– Да, на Мысе и до нее бывали тяжелые случаи… – пробормотала Винни.

В кустах метались светляки, в сумеречной дымке мерцали призрачные тени. Румер ощутила на своем плече ладонь пожилой женщины. Винни подбирала седые волосы в пучок на самой макушке и поэтому казалась выше ростом.