Страсть за кадром   ::   Джойс Мэри

Глава 3

Войдя в комнату, Барбара увидела Авери Торнтона, общественного редактора «Сегодня» — общества библии. Авери, маленький и толстенький мужчина неопределенного возраста, был наиболее влиятельным человеком в Нью-Йорке. Росписью его пера хозяева жизни поднимались и падали. Он был как ценным союзником, так и сильным противником.

— Авери, дорогой, ну как твои дела? — сладко спросила Барбара, целуя его. — А они говорили, что этого не может случиться, — добавила она с триумфом.

Год назад Авери заявил в «Сегодня», что летом в Нью-Йорке нет никакой общественной жизни, и настаивал на том, что никто не сможет устроить торжества в период с июля по август. Барбара увидела в этом брошенную перчатку и приняла вызов. Она наняла Яна Вексфорда и потратила семь месяцев на устройство праздника в летний сезон. Авери прислал ей ящик вина Шати Лафит Ротшильд и осветил в «Сегодня», что она не вытянет праздник.

На банкете все было спланировано по минутам, включая еду, игры и представления. По китайским традициям каждое девятое блюдо заканчивалось сенсацией: от нежного и сладкого до горячего и острого — все от владельца шикарного ресторана из Манхеттена.

Все было продумано, и Барбара предвидела свою победу. За четвертым блюдом, горя желанием услышать похвалу и комплименты, она принялась вертеться, стараясь быть постоянно на виду. Пока группа акробатов в блестящих костюмах давала свое представление, Захари наблюдал за своей женой. Барбара приблизилась к столу, где происходили шумные дебаты об арестах в Уотергейте. Молодой мужчина отодвинул свой стул и пристально поглядел на нее голубыми глазами с поволокой.

— Миссис Норт, вы сегодня очаровательны!

— Спасибо, мой добрый господин, — ответила Барбара и поклонилась так низко, как позволил ей узкий наряд. Она положила ногу на ногу, демонстрируя соблазнительный разрез на платье.

— Конечно, мне все равно, но я уверена, что такой молодой красавец, как ты, мог бы найти множество интересных дел в субботний вечер, — скромно сказала она в шуме окружавших их разговоров об Уотергейте.

— Я не могу думать о делах, которые должен выполнить. Может быть, только об одном. — Он откинул светлые волосы со лба и улыбнулся с озорством.

— Только об одном? — соблазнительно спросила Барбара, понимая, что игра уже началась.

Худая, мускулистая фигура Карсона была результатом четырехлетней игры в футбол в Гарварде. Он окончил его в мае и ожидал своего часа карьеры, но не был к этому готов. Барбара была его первой женщиной.

— Карсон, ты едва притронулся к тому, что лежит на тарелке, — заметила Барбара.

— Я боюсь, не смогу взять что-либо этими палочками.

Барбара подхватила пальчиками кусочек фаршированной утки и поднесла к губам Карсона.

— Иногда это самый простой способ. Он посмотрел ей прямо в глаза и, приняв предложенный лакомый кусочек, облизал ее пальчики, втянув их себе в рот. Глядя на это, Захари подошел и ревниво положил руки на плечи Барбары. Избегая ссоры, Барбара сказала:

— Дорогой, ты знаком с Карсоном Галахером? Карсон, это мой муж, Захари Ярроу.

— Превосходная вечеринка, сэр, — сказал Карсон, протягивая руку.

Игнорируя ее, Захари жестко сказал:

— Барбара, Стюарты спрашивали тебя.

— Клаудия требует к себе столько внимания, — сказала она поднимаясь, чтобы последовать за Захари. — Ты останешься на фейерверк, Карсон? — спросила она с усмешкой в глазах.

— Я не смогу пропустить его, — ответил он. Подносы с тортами в форме луны, сладкими черными бобами и солеными желтками утиных яиц — яствами Фиесты в честь луны августа — были расставлены на каждом столе. Затем огни потускнели, заиграл оркестр, и четыре официанта внесли необычный искрящийся торт в форме бабочки.