Стрекоза в янтаре. Книга 1   ::   Гэблдон Диана

Я сидела неподвижно, с забытым на коленях шитьем и с интересом наблюдала за этим представлением. Через минуту он открыл глаза и улыбнулся мне, однако не произнес ни слова. Потом, подавшись вперед, начал внимательно изучать мое лицо, точно мы не виделись несколько недель. А после с видом человека, сделавшего какое-то важное открытие, расслабился, опустил плечи и уперся локтями в колени.

— Виски… — довольным тоном произнес он.

— Это я вижу, — осторожно заметила я. — Причем много виски.

Он медленно покачал головой, словно она была у него тяжелая-претяжелая. Казалось, было слышно, как в нем плещется это виски.

— Да не я, — отчетливо выговорил он. — Ты.

— Я?! — Возмущению моему не было предела.

— Твои глаза, — сказал он. И с трудом выдавил улыбку. У самого у него глаза были томные и затуманенные, как поверхность пруда под дождем.

— Мои глаза? Но при чем тут мои глаза?

— Они цвета о-о-очень хорошего виски, когда солнце светит вот так, сбоку. Сегодня утром я думал, они цвета шерри. Видишь, ошибся. Не шерри. И не бренди. Виски… Это я тебе говорю. — Выражение лица у него было при этом такое довольное, что я невольно расхохоталась.

— Джейми, ты же в стельку пьян! Чем ты занимался?

Он слегка нахмурился:

— Я не пьяный.

— Ах нет? — Я отложила шитье, подошла и опустила ему руку на лоб. Он был холодный и влажный, а лицо розовело румянцем. Он тут же обхватил меня за талию, и притянув к себе, ласково уткнулся носом в грудь. Запах спиртного, исходивший от него, был так силен, что казался почти осязаемым, он окутывал его словно туман.

— Иди ко мне, Саксоночка, — пробормотал он, — моя девочка с глазками цвета виски, моя любовь… Давай я отнесу тебя в постельку…

Скорее тебя надо отнести в постельку, подумала я, однако спорить не стала. В любом случае уложить его надо. Наклонившись, я подставила ему-плечо, но он отстранился и величественно распрямился во весь свой огромный рост.

— Нечего мне помогать, — сказал он и дернул шнур, стягивающий ворот его рубахи. — Я же сказал: я не пьяный…

— Ты прав, — согласилась я. — Пьяный — это слишком мягко сказано. Ты в полной отключке, Джейми.

Он перевел взгляд с рубашки на юбку, затем взглянул на пол, потом — на меня.

— Ничего подобного, — надменно пробормотал он и сделал ко мне шаг. — Иди сюда, Саксоночка… Я готов…

Про себя я подумала, что «готов» — самое подходящее для него сейчас определение. Впрочем, рубашку он расстегнул только до пояса, и она сползла с плеч, однако снимать ее совсем он, видно, не собирался.

Широкая грудь была обнажена, в центре живота виднелась уютная ямочка, уткнувшись в которую подбородком я так любила лежать, вокруг сосков вилась поросль коротких курчавых волос. Заметив, что я разглядываю его, он взял меня за руку и положил ее к себе на грудь. Он был такой упоительно теплый, что я тут же прильнула к нему. Он обнял меня другой рукой и наклонился поцеловать. У меня голова закружилась от запаха спиртного, исходящего от него.

— Ладно, — засмеялась я, — раз ты готов, то и я тоже. Только позволь прежде раздеть тебя, хоть я и наработалась сегодня.

Пока я раздевала его, он не сделал ни малейшего движения, стоял совершенно неподвижно. Не шелохнулся и тогда, когда я сняла с себя верхнюю одежду и повернулась к постели.

Я влезла в нее и обернулась — он стоял посреди комнаты, величественный и розовый в последних отсветах солнца. И напоминал греческую статую: длинный прямой нос, высокие скулы — такие профили выбивали на римских монетах. Крупный, но нежно очерченный рот слегка растянулся в улыбке, раскосые глаза мечтательно смотрели куда-то вдаль. Стоял и не двигался с места.

Я заволновалась.

— Джейми! — окликнула я его. — Скажи-ка, как ты определяешь, пьяный ты или нет.