Свет без тени   ::   Ватанабэ Дзюнъити

Голос, без сомнения, принадлежал Наоэ.

– Это вы, сэнсэй?

– В чем дело? Что-нибудь случилось?

– Да, срочно требуется помощь пострадавшему.

– А что с ним?

– Порезано лицо, обильное кровотечение.

– Он уже в клинике?

– Только что привезли. – Из чувства мести Норико решила соврать.

– Придется накладывать швы?

– Непременно.

– Так… – Наоэ замолк, словно раздумывая, возвращаться ему или нет. – Ладно, сейчас выезжаю.

– А вы где?

– В Сибуя.

– Ну и забрались!

– Если поймаю такси, буду минут через пять.

– Только, пожалуйста, поскорее! Прошу…

Телефон звякнул и отключился, оборвав Норико на полуслове. Из амбулатории вернулась Каору. Норико, наконец придя в себя, медленно опустила на рычаг трубку, которую все еще держала в руке.

– Удалось связаться с сэнсэем?

– Знаешь, он в Сибуя…

– В Сибуя?! – Каору застыла с открытым ртом.

– Пойду-ка я к выходу, посмотрю.

Прихватив тонометр, Норико взялась за ручку двери, в тот же миг где-то вдалеке надрывно взвыла сирена «скорой помощи».

– Они?!

Норико с Каору дружно бросились к окну, но увидели перед собой лишь сплошную черную стену домов.

– Все лицо в порезах… Интересно, чем его?

– Если бутылкой, то могут быть и осколки…

– А сэнсэй придет?

– Откуда я знаю! – раздраженно огрызнулась Норико.

Когда лифт опустился на первый этаж, сирена завывала уже гораздо ближе.

– Сходи в операционную, возьми стерильные иглодержатели, нитки, иголки и захвати перчатки.

В кабинете Норико постелила на кушетку клеенку, потом прошла в регистратуру, достала чистый бланк истории болезни.

Вой сирены, вырвавшись из-за угла, раздавался все ближе и ближе. Сомнений не оставалось: «скорая помощь» мчалась к «Ориентал». Сколько бы это ни повторялось, Норико никак не могла привыкнуть к противному холодку под ложечкой, возникавшему каждый раз, когда к крыльцу подъезжала очередная машина. В напряженном ожидании было что-то гнетущее, тягостное. Не дай бог, придется провозиться всю ночь! Норико от души пожелала, чтобы рана оказалась пустячной, хотя пеклась она сейчас не столько о больном, сколько о собственном спокойствии.

Прошуршали шины. Бесновавшаяся сирена внезапно захлебнулась, точно потеряла цель, за которой гналась. Взвизгнув тормозами, машина остановилась. Сквозь стеклянную дверь главного входа виднелась мерцающая мигалка. Норико отворила дверь в амбулаторию.

Белый корпус машины светился во мраке, отражая ночные огни. Задние дверцы были раскрыты. Из машины выпрыгнули несколько человек.

– Куда его? – Голос санитара звучал довольно нервозно.

– Сюда, пожалуйста, в процедурный кабинет.

– Мы там напачкаем. Он весь в крови – лицо, одежда…

– Ничего.

– Налакался как свинья: буянит, никакого с ним сладу.

Из машины вытащили носилки с раненым. Вся бригада «скорой помощи», окружив их плотным кольцом, тщетно пыталась утихомирить пострадавшего. Норико взглянула на часики. После звонка Наоэ уже прошло пять минут. Громко топая тяжелыми башмаками, санитары внесли носилки в амбулаторию. «Эй, эй, успокойся! Потише!» – слышались окрики, заглушаемые пьяными воплями пациента.

– Пожалуйста, сюда.

Через широко распахнутую дверь носилки проследовали в процедурный кабинет, к кушетке, стоящей в дальнем углу комнаты. Норико с тонометром в руках робко приблизилась к больному.

– Измерим давление?..

– Дур-р-р-аки-и!

Окровавленный человек попытался вскочить, но санитары живо скрутили его, и он, размахивая кулаками, истошно завыл.

– Ну-ну, потише! Все-таки здесь больница.

– Больница? Г-г-где больница?

По лицу пьяного ручьем струилась кровь, и невозможно было даже разобрать, где нос, а где глаза. Вид крови окончательно разъярил его, и, выкатив осоловелые глаза, он еще яростней замахал руками.