Своевольная красавица   ::   Лоуренс Стефани

Катриона перевела взгляд на лежавшее на туалетном столике письмо, где сообщалось о смерти ее опекуна Шеймуса Макинери. Поверенный из Перта приглашал ее на оглашение завещания, которое должно было состояться в Макинери-Хаусе. Катриона вспомнила одинокое здание на каменистом склоне холма к северу от Перта — единственное место за пределами долины, где ей довелось побывать.

Шесть лет назад, после смерти родителей, ее законным опекуном стал Шеймус, кузен ее отца. Человек жесткий и суровый, он настоял на том, чтобы девушка поселилась в его доме, полагая, что так проще будет найти достойного жениха. А в довершение всего наложил на ее кошелек свою тяжелую руку, Катриона вынуждена была подчиниться. Она покинула долину и направилась на север. Чтобы сразиться с Шеймусом — за свое наследство и независимость, за право оставаться хозяйкой долины, жить в замке и заботиться о своих людях.

Спустя три недели, суматошных и драматических, Катриона вернулась домой, а Шеймус больше не заикался ни о каких женихах. Более того, Катриона ничуть не сомневалась, что он зарекся с тех пор поминать всуе имя Госпожи.

И вот дьявол, которого она одолела, отошел в мир иной, оставив наследником старшего сына. Однако Джейми было далеко до отца. Мягкий и обходительный, как и все дети Шеймуса, он не отличался сильным характером. Катриона не предвидела особых затруднений с Джейми, но предпочитала подстраховаться. Она полагала, что задаст верный тон их отношениям, если предложит ему приехать к ней в замок после оглашения завещания, когда его официально назначат ее опекуном. Долина была ее домом, а дома, как известно, и стены помогают. И все же…

Продолжая размышлять, Катриона взглянула на послание. Контуры его вдруг размылись, и перед ее мысленным взором возник тот же образ. В течение целой минуты она изучала лицо незнакомца: жесткие, словно вырубленные из гранита черты, решительную челюсть, крупный аристократический нос. Прядь черных волос падала на лоб, под смоляными дугами бровей синели глубоко посаженные глаза, обрамленные густыми ресницами. Вытянутые в непреклонную линию губы — что они могли сказать стороннему наблюдателю?

Катриона, однако, себя таковым не ощущала. У нее возникло предчувствие, что им предстоит встретиться — и довольно скоро. Сосредоточившись, она попыталась проникнуть за эту невозмутимую оболочку и, преодолев защитный барьер, соприкоснуться с внутренним миром незнакомца.

Странное ощущение, сродни голоду — жгучее и нестерпимое, — накатило на нее. Она физически ощущала его первобытную, почти звериную мощь. И вместе с тем смятение… чувство неприкаянности и скрытое в тайниках души сознание бессмысленности своего существования.

Моргнув, она очнулась от грез. Письмо по-прежнему лежало на столе. Катриона скорчила гримасу. Она была признанным авторитетом по части интерпретации повелений Госпожи, а это было предельно ясным. Ей следует отправиться в Макинери-Хаус. Там она встретит незнакомца, неистового… и сдержанного, с лицом, словно вытесанным из гранита, и глазами воина.

Прирожденного воина, которому не за что сражаться.

Катриона нахмурилась и натянула на себя одеяло. Впервые увидев лицо незнакомца, она решила, что Госпожа наконец-то шлет ей суженого, который станет для нее опорой и разделит бремя ответственности. Но, заглянув в его душу, усомнилась.

У него слишком сильный характер.

Как хозяйка долины, она должна главенствовать в браке. Такова воля Высших сил, высеченная на камне. Ни один мужчина не вправе диктовать ей. Властный муж — не для нее. О чем в данном случае можно только пожалеть.

Катриона сразу распознала источник беспокойства, снедающего душу незнакомца. Как и все незаурядные люди, лишенные цели, он испытывал чувство неудовлетворенности.