Тайна покинутой часовни   ::   Уилсон Гейл

Разве я часто обращался к тебе с просьбами?

Эти слова повисли в воздухе. Ник никогда ни о чем не просил. Мэри выполняла его желания по доброй воле, движимая своей любовью и желанием.

– Ты никогда ни о чем не просил меня, – прошептала она.

Взяв у Ника перо, она обмакнула его в кровь и написала имя своего отца.

И застыла в молчании. Она совершила преступление! Ник мягко вынул из ее руки перо и закрыл книгу, а затем положил и то, и другое обратно в шкаф.

– Когда твой отец вернется домой, расскажи ему обо всем. Объясни, что случилось. – Глядя в огромные синие глаза, наполненные ужасом, он уже понял, что их тайный брак не избавит его от чувства вины за случившееся на лесной поляне. – Нам не хватило времени, чтобы сочетаться браком, как полагается. Мы сделали все, что могли, Мэри. Я напишу отцу и все ему объясню, – попытался хоть как-то успокоить ее Ник.

– Но этот брак не будет считаться законным, – возразила недоумевающая Мэри. Лучше было бы обойтись без этой комедии.

Ник вновь устремил взгляд на фигуру, обрамленную цветными стеклами витража. Мэри обернулась, тоже глядя на руки, протянутые к грешникам.

– Мы достигли своей цели, Мэри, осуществили свои намерения. Он понимает, что скрыто в наших сердцах. Наши клятвы неподдельны, я подписался своей кровью. В том, что произошло, нет обмана.

Помедлив, Мэри молча кивнула.

Уже давно стемнело, только тонкий месяц изливал серебристый свет на землю.

Мэри коснулась ладонью рукава Ника. Кончики ее пальцев были по-прежнему перепачканы соком ягод, собранных, казалось, целую вечность назад. Его пальцы, длинные, загорелые и беспокойные, сжали ее кисть. В лунном луче слабо блеснуло кольцо с фамильным гербом, которое носил Ник. Заметив блеск, он снял кольцо и надел его на средний палец Мэри.

– Отнеси его моему отцу, если... Мэри кивнула.

– Я люблю тебя, Мэри Уинтерс, – прошептал Ник. – И всегда буду любить. Для меня ты дороже жизни.

Она вновь кивнула.

Тонкие пальцы сжались на его предплечье, она потянулась, чтобы коснуться губами его небритой щеки.

– Да сохранит тебя Господь, – шепнула она и отступила, позволяя исполнить другие клятвы, взывающие к его чести.

Ник вскочил в седло ловким и привычным движением. Под тяжестью седока жеребец заплясал. Придержав его, он коснулся горячей рукой щеки Мэри, а затем, пришпорив коня, галопом поскакал в сторону Лондона.

Долгую минуту Мэри стояла в тени часовни, прислушиваясь к затихающему стуку копыт. Наконец, когда ее окружила тишина, она повернулась и вновь вошла в часовню.

Заря, алые лучи которой проникли сквозь стекла витража, застала Мэри у алтаря. Солнце позолотило спутанные кудри девушки, лежавшей на лестнице, ведущей к алтарю. Она заснула после долгих ночных часов, проведенных в неустанных молитвах за Ника Стэнтона.



Глава первая

Февраль 1822 года

– Когда вернется папа? – Мальчик бережно укладывал обратно в коробку ярко раскрашенного деревянного солдатика в красно-синем мундире королевского конногвардейского полка.

Мэри Уинтерс, сидевшая в кресле у окна, сквозь которое в комнату лился тусклый свет уходящего зимнего дня, подняла голову, оторвавшись от вышивания. Прежде чем ответить, она отвела взгляд и отложила иглу.

– Может быть, сегодня. Смотря какие будут дороги.

– Хорошо бы он привез мне еще одного солдатика! – мечтательно протянул мальчик.

– Будь желания лошадьми... – негромко напомнила ему Мэри начало поговорки.

– ... тогда все нищие разъезжали бы верхом, – закончил мальчик.

Ему давно следовало понять, что не стоит тешить себя напрасными надеждами, подумала Мэри. Из своих многочисленных деловых поездок отец никогда не привозил сыну подарки. Игрушечного солдатика ему подарила сама Мэри.