Укрощение Шарлотты (Гаремные страсти)   ::   Миллер Линда Лаел

О, как бы я хотела, чтобы на ее месте оказалась ты!

Я снова ловлю себя на вздохе, Миллисент, и продолжаю свое письмо, оторвавшись от созерцания неведомых далей, видимых мною лишь в мечтах. Ну неужели же я хочу чересчур многого — до того, как превратиться в матрону, озабоченную кормлениями, мокрыми пеленками, прибавками в весе и всякими примочками, успеть совершить хотя бы один великий подвиг? Что-то такое грандиозное, совершенно не поддающееся описанию, чтобы я могла вновь и вновь вспоминать об этом и тем самым поддерживать свой дух посреди всех этих женских забот.

Ах, я опасаюсь, что все-таки желаю слишком многого, и сожалею об утраченных надеждах, хотя и стараюсь при этом сохранить бодрость духа, как делала это всегда и собираюсь делать впредь.

Дорогая, скоро вернусь, чтобы с гордостью посмотреть на то, как папа поведет тебя в храм, к алтарю, где ты соединишься со своим суженым. Пожалуйста, не пожалей для меня минутку-другую после того, как окончится ваш медовый месяц! Ведь нам столько всего надо будет сказать друг другу!

Передай заверения в вечной любви папа с Лидией и всей ораве наших неугомонных братцев, а также дяде Девону, тете Полли и нашим многочисленным кузенам и кузинам. Не забудь передать приветы доктору Джоу и Этте с их малышами. И поцелуй за меня хотя бы разок его прекрасное преподобие, если только это возможно (или невзирая на то, что это невозможно). Обязательно сделай то, о чем я тебя прошу!

Я обожаю тебя.

Как всегда, твоя Шарлотта».

Глава 1

Несмотря на ранний утренний час, воздух над базаром уже дрожал и колыхался от зноя. Пищали цыплята; вопили и бранились между собой торговцы; наряженные в жилетки и крохотные фески обезьянки пронзительно верещали, привлекая к себе внимание, а в довершение всего на крыльях легкого бриза вокруг ларьков и столиков с товаром витала нескончаемая странная музыка. Запахи специй и немытых тел смешивались с едким дымом жаровен, и яркие шелковые складки позаимствованных Шарлоттой платья и паранджи прилипали к влажной коже.

Она задыхалась от восторга.

Ее более юная спутница, Беттина Ричардсон, наряженная в такой же костюм, не разделяла энтузиазма Шарлотты.

— Папа непременно убьет нас за го, что мы оказались в этом ужасном месте! — взволнованно шептала она. — Дело вполне может кончиться тем, что какой-нибудь шейх утащит нас в свою пустыню!

Шарлотта вздохнула:

— К сожалению, нас никто не утащит.

— Шарлотта! — воскликнула в удивлении Беттина.

Шарлотта ухмыльнулась под своей паранджой, оставлявшей открытыми глаза. Ричардсоны заглянули на остров-королевство Риц, расположенный между берегами Испании и Марокко, чтобы навестить своих старых друзей, богатых торговцев, с которыми были хорошо знакомы еще в Бостоне. Беттина хотела было остаться в Париже, чтобы потом отправиться в Лондон и Штаты, но Шарлотта восстала против этой идеи. Ей вовсе не хотелось упустить свой шанс оказаться в столь экзотическом месте, как Рим, в надежде хоть на какое-нибудь приключение.

Однако Беттину, несомненно, именно это обстоятельство смущало более всего. Ее чуть не силой пришлось переодевать в позаимствованные в гардеробе их горничной одежды и заставить выскользнуть через черный ход, чтобы по узким, извилистым улочкам, ориентируясь по ароматам и шуму толпы, попасть на базар.

Стоя возле одной из торговых лавок, Шарлотта приценивалась к грубо сделанной корзине. Она, несомненно, запомнит эту прогулку на всю жизнь.