Вернись в свой дом   ::   Гамильтон Диана

Даже в посадке головы, даже в походке чувствовался триумф.

Она резко отвернулась. Лучше бы эта картина вообще никогда не попадалась ей на глаза. Портрет пробудил воспоминания, которые Кэролайн с трудом удалось похоронить глубоко в душе и от которых теперь придется избавляться с еще большим трудом.

Эдвард склонил аккуратно причесанную седую голову над телефоном, когда Кэролайн проходила мимо него к двери. Она уже должна быть в офисе Майкла, чтобы обсудить детали предстоящей презентации. Они закончили переговоры как раз перед ланчем, и тут по внутренней связи позвонила ее секретарь Линн.

– Нужно подписать письма. Из бухгалтерии только что прислали распечатки баланса, их ждет мистер Эдвард. Да, и он просит вас задержаться сегодня вечером. Придет клиент, которого интересует «Первая любовь». Все, как всегда.

Как всегда, шампанское, канапе... Если клиент будет достаточно заинтересован и способен заплатить большие деньги, последует ужин в одном из шикарных лондонских ресторанов. Задача Кэролайн как главного помощника Эдварда заключалась в том, чтобы вечер прошел гладко, чтобы была создана соответствующая атмосфера для сделки. Эдвард же в это время будет превозносить достоинства картины, привлекшей внимание потенциального покупателя.

– Значит, он не собирается показывать картину на презентации, – произнесла Кэролайн, положив трубку. – Кто-то, видимо, очень сильно настаивает. – Она откинулась на стуле и, приподняв четко очерченную бровь, взглянула на Майкла.

Презентации были особым делом. Эдвард Вейнберг устраивал все так, чтобы они никоим образом не походили на обычные аукционы. Цены на выставленные предметы искусетва никогда нигде не указывались, но суммы все-таки осторожно упоминались, делались предложения, и к концу дня упомянутая сумма потихоньку вырастала до заоблачных высот.

Однако иногда какой-нибудь клиент давал понять, что готов заплатить много, и даже очень много, за интересующий его раритет. И тогда имела место личная встреча, как и будет сегодня вечером.

– Старик никогда не раскрывает свои карты, – заметил Майкл. – Думаю, он уже прозондировал почву, но возможно, еще ждет результатов после публикации фотографии в журналах.

Он откинулся на спинку стула, и его карие глаза с одобрением осмотрели Кэролайн, ее стильный костюм и блестящие черные волосы, собранные на макушке. Да, в Кэролайн Харви есть нечто особенное. Она красива, образованна, владеет искусством беседы. И при этом в ее внешности заключен некий вызов, брошенный окружающим. Ее красота недоступна. Интересно, позволяла ли она хотя бы одному мужчине поцеловать ее на прощание? Майкл сомневался в этом. Он взял карандаш и стал вертеть его между пальцами, раздумывая, что же надо сделать, чтобы добиться ее.

Кэролайн ответила на его теплое одобрение легкой улыбкой. Сын Эдварда был симпатичным молодым человеком. В одежде он предпочитал свободный стиль, порой балансирующий на грани неряшливости. Она предполагала, что Майкл избрал такой имидж в основном потому, что понимал: он никогда не сможет повторить тщательно продуманный стиль своего отца.

Она сложила в пачку нужные ей бумаги и уже собралась уходить, когда Майкл сказал:

– Как насчет ланча? За углом, недалеко от площади Беркли, открылось новое местечко. Я подумал, что мы могли бы его изучить.

Но Кэролайн отрицательно покачала головой. Со времени развода Майкла, произошедшего уже больше года назад, они часто отправлялись куда-нибудь на ланч. Поначалу их разговоры касались только работы, но в последнее время Майкл постоянно намекал, что мечтает о том, как их дружба перерастет в более близкие отношения.

Она вздохнула.