Внезапно вспыхнувшая любовь   ::   Мейер Сьюзен

Потому что Джек Кавано — честный, благородный, безупречный Джек никогда не женится на лгунье, какими бы благими ни были ее намерения.

— Да, я на машине. Так что, если захочу уйти пораньше…

— Сегодня никто не уходит пораньше, — с широкой улыбкой прервал ее Джек. — У нас праздник. Подумать только — мы сумели-таки сдать этот проект к сроку! Все мы заслужили вечер отдыха и развлечений!

— Да, но ведь завтра только четверг, — живо ответила Молли.

Улыбка Джека едва не лишила ее чувств, она поспешно отвернулась и стала снимать с вешалки пальто и сумочку.

— А некоторые не могут работать как следует, если не поспят свои восемь часов, — добавила она, идя следом за Джеком.

Он пропустил ее вперед и выключил свет в кабинете.

— Спи на здоровье. Завтра я никого не жду раньше десяти.

— А мистер Барринггон…

— Назначил главой отдела меня, — закончил фразу Джек. — Если у него возникнут вопросы, я все объясню. Для чего же, по-твоему, нужны начальники?

С этими словами он легонько щелкнул ее по носу.

В голове у Молли словно что-то взорвалось. Она вдруг поняла: Джек Кавано на ней не женится. Никогда.

Этот щелчок по носу яснее ясного показал, как он к ней относится. Как к ребенку, глупенькой младшей сестренке. Вместе с подругами она не желала этого понимать: все они, каждая по-своему, видели в Джеке идеал мужчины и приписывали его поведению романтические мотивы, которые ему самому на ум не приходили.

Реальность оказалась гораздо прозаичнее. Несмотря на четыре года совместной работы, Джек по-прежнему смотрит на нее, как на девчонку, едва окончившую колледж. Он никогда не увидит в ней равную себе, тем более привлекательную женщину или возлюбленную.

Взрослые мужчины не влюбляются в девчонок.

Ошарашенная и раздавленная своим открытием, Молли молча вошла в лифт вслед за Джеком. Вместе они спустились на автостоянку. Молли не замечала, как нежен весенний воздух, как не по-мартовскому пригревает солнышко. Для начала весны в Финиксе день был удивительно теплый: Молли не стала надевать пальто. Перекинутое через руку, оно висело уныло, словно ее рухнувшая мечта.

Молли открыла дверцу и села в «лексус». На пассажирском сиденье лежала красиво обернутая коробка — посылка от родителей. Молли хотела уже прикрыть ее брошенным на сиденье пальто, но в последнюю секунду остановилась.

Она прекрасно знала, что в коробке. Кассеты. Магнитофонные записи лекций. Родители Молли, Доминик и Дарси Доил, прославились на ниве популяризации знаний по психологии. Вот уже несколько десятилетий они учили людей добиваться успеха. А в последние годы каждый раз, записав очередной цикл лекций, первую копию отсылали дочери. И ждали, что теперь-то ее жизнь пойдет на лад.

Молли не хватало духу признаться родителям, что она так и не слушала ни одной их лекции — даже тех, на которых они заработали свой первый миллион. Впрочем, скорее всего, они и сами об этом догадывались. Хотя бы потому, что уже четыре года Молли сидела на одной и той же должности — скромной должности копирайтера в рекламном отделе корпорации «Барринггон». Но как объяснить людям, помешанным на успехе, что у нее нет желания завоевывать мир?

Все, чего хочет Молли, — быть женой любимого человека, матерью его детей. Едва встретив Джека Кавано, она поняла: это — судьба. Стрела Купидона попала в цель; теперь душа и сердце Молли принадлежали мужчине с телом греческого бога, беззаботной улыбкой «своего парня» и душой святого. С этим человеком она мечтала разделить жизнь. С ним хотела бы вырастить пятерых (не меньше!) детей. Стоило закрыть глаза — и, словно наяву, Молли видела свой будущий дом, малышей, ласковый взгляд Джека, с любовью устремленный на нее — возлюбленную и жену…

Молли не признавалась родителям, что в детстве ей — единственному ребенку в семье — порой бывало одиноко.