Ворон   ::   Смолл Бертрис

Аннотация: Человеческая жизнь — миг в безбрежном море вечности. Но душа человека бессмертна, она хранит память о любви к другой душе, проносит ее через века.

Эта красивая сказка начинается в Уэльсе в одиннадцатом веке, но память возвращает героев во времена еще более далекие.

---------------------------------------------

Бертрис Смолл

Ворон

В память о моем друге Томе Е. Хаффе:

Тому, который всегда оставался Томом, за исключением того времени, когда он был Дженнифер.

До новой встречи, дорогой

Любовь отдает только себя и ничего не берет взамен, Любовь ничем не владеет, и ею нельзя обладать, Поскольку любви нужна любовь.



Кахлил Джибран, Пророк

Пролог. ГДЕ-ТО В ВЕЧНОСТИ

В Большом Зале Дифида, окруженная зловещим облаком фиолетового тумана, внезапно появилась Анхарид, королева Справедливого народа.

О ее появлении возвестил удар грома, который так мощно потряс кровлю, что все находящиеся в зале в страхе посмотрели вверх, опасаясь быть погребенными под ее обломками.

Когда туман рассеялся, перед взорами присутствующих предстала женщина необычайной красоты. Справедливости ради надо заметить, что Анхарид все же была не столь прекрасна, как ее сестра, Рианон, жена принца, владельца Дифида. Наряд королевы мерцал таинственными переливами перламутра. Ее длинные золотистые волосы были заплетены в семь кос, каждую из которых украшали жемчуг и драгоценные камни, вспыхивающие при малейшем движении головы, когда королева неторопливо оглядывалась по сторонам, рассматривая все своим серебристо-голубым взором.

Тейрнион, лорд Гвента, и его хорошенькая жена, Илейн, стояли со своим сыном, Анвилом. Взгляд Анхарид на мгновение потеплел, когда она увидела маленького мальчика. Заметив же Бронуин Белую Грудь, дерзко сидевшую рядом с Пауелом, принцем Дифида, глаза королевы вновь стали суровыми. Стыда не было у этой Бронуин. Она восседала на половине скамьи властелина, словно имела на то право, и вызывающе смотрела на королеву Справедливого народа как на непрошеную гостью. Пауел, надо отдать ему должное, чувствовал себя неловко и выглядел подавленным.

— Сестра! — раздался нежный, но вместе с тем настойчивый голос.

Анхарид обернулась и обняла свою старшую сестру. С едва заметной торжествующей улыбкой она взглянула на Рианон. Народу Кимри не удалось ее уничтожить, хотя одному Богу известно, как они старались. Красота Рианон еще больше расцвела за эти мучительные четыре года.

— Будь милосердна, сестра. — Эти беззвучно произнесенные Рианон слова были тем не менее услышаны Анхарид.

— Сомневаюсь, что они проявили к тебе хоть каплю сострадания, — также беззвучно ответила королева Справедливого народа.

— Некоторые из них заботились обо мне, — заметила Рианон.

— Я знаю, и мой гнев их не коснется, — сказала Анхарид и, отвернувшись от старшей сестры, громко обратилась к присутствующим.

Она обдуманно и осторожно подбирала слова. Тех, кто был добр к ее сестре, Анхарид осыпала благодеяниями и сказочными богатствами, которые будут сопутствовать их семьям и потомкам на тысячу поколений вперед. На тех же, кто умышленно и расчетливо обижал Рианон, королева наложила страшное проклятье. Тишина, воцарившаяся в Большом Зале во время речи Анхарид, была такая, что казалась зримой.

Потом королева взглянула на мужа Рианон, восседавшего на троне, обхватив голову руками. Силой воли она заставила его посмотреть на нее, и, когда их взгляды встретились, Анхарид заговорила вновь. В ее голосе уже не было гнева, а только глубокая печаль.

— Пауел, властелин Дифида, — обратилась она. — Когда ты приехал, чтобы взять в жены мою сестру, Рианон просила тебя только о двух вещах: любить только ее и полностью доверять ей.