Возлюбленная из Ричмонд-Хилл   ::   Холт Виктория

– Ничего подобного! Он увидел Марию, пришел от нее в восторг и решил сделать крошке подарок.

– Подарки такого человека меня вовсе не радуют. Даже если он и отнесся к Марии как к ребенку.

Мэри кивнула.

– Да, худо дело. Неудивительно, что французы недовольны своим королем. Мария уверяла меня, будто бы он никогда не ездит в Париж, потому что люди его страшно не любят. А вот к дофину и его молодой жене – она из Австрии – французы относятся по-другому… Ладно, наш король хотя бы ведет добропорядочную жизнь… правда, в последнее время ходят слухи о его неблагоразумном поведении… Представляешь, мне недавно рассказали, что до свадьбы он имел содержанку… какую-то квакершу! [2] И даже вроде бы сочетался с ней браком!

– Все это сплетни, Мэри. Их не нужно слушать и уж том более – повторять.

– Ну, тогда у меня есть более приятная новость. Поговаривают, что король намерен проявлять терпимость к религиозным меньшинствам. В частности, к квакерам.

– Ты опять о квакерах…

– Но разве для нас это неважно? Если он будет снисходительнее к квакерам, то почему бы ему не проявить терпимость и по отношению к католикам? Я думаю, нам повезло с королем, при нем нам будет неплохо. Ах, Уолтер! Как же меня возмущает, что мы чуть ли не тайком собираемся на мессу и должны запирать дверь часовни!

Но Уолтер прекратил ее словоизлияния, вернув разговор в прежнее русло – к Марии.

– Нашей красавице-дочке уже семнадцать. Тебе не кажется, что уже пора подыскать ей мужа?

Мэри вздохнула.

– Да, ты, разумеется, прав, хотя я бы с удовольствием подержала ее возле себя, хотя бы самую малость…

– Что ж, пока никакой спешки нет, но ты же понимаешь, мы обязаны устроить ее брак, это наш долг. Мы не в состоянии дать за ней большое приданое.

– Ее приданое – это красота и обаяние, и разве вы не замечали, мистер Смит, что помимо сих природных достоинств у нее есть и прочие добродетели?

– Я не сомневаюсь, что ваша дочь – образец совершенства, мадам. Поэтому, хоть у нее и маленькое приданое, она наверняка удачно выйдет замуж.

– Но кого мы ей найдем здесь, в Брэмбридже?

– Согласен, из здешних женихов ее никто недостоин. А посему я хочу с тобой посоветоваться… давай-ка отправим ее в гости к твоему богатому брату в Ред-Райс. Я уверен, что он с радостью сделает все возможное для своей очаровательной племянницы.

* * *



Родители Марии оказались правы, говоря, что Генри Эррингтон с радостью примет очаровательную племянницу в своем особняке в Ред-Райсе. Он и так уже наслышался о красоте девушки, а, увидев ее, был просто потрясен.

Генри с удовольствием пригласил бы к себе богатых и достойных молодых людей… если бы таковые были у него на примете. Но в том-то все и дело! У него были богатые соседи, у которых имелись вполне достойные сыновья, но они были протестантами, а самым главным положительным качеством жениха родители Марии считали принадлежность к той же религии, которую исповедовали они.

Тем не менее Генри решил сделать все, что может, и пригласил в гости старинного друга Эдварда Уэлда, рассчитывая спросить у него совета. Когда-то Эдвард был женат на дочери лорда Пэтре, и хотя она, увы, уже отошла в мир иной, Эдвард время от времени наведывался поразвлечься в Лалвортский замок. Генри знал, что друг охотно поможет ему.

И вот когда Эдвард Уэлд приехал в Ред-Райс, Генри пригласил его в кабинет и вкратце изложил суть дела:

– Моя племянница – очаровательное создание, она получила редкое по нынешним временам образование и вдобавок прелестна и обаятельна. Я думаю, что найти ей подходящего мужа не составит труда, хотя приданого у нее толком нет.

– Сколько ей лет? – поинтересовался Эдвард Уэлд.

– Семнадцать.

– Совсем еще ребенок.

– Да, но у моей сестры есть вторая дочь, и Мэри хотела бы поскорее пристроить Марию.