Без Веры   ::   Седов Б. К

ПРОЛОГ

- Здра-а-авствуй, красавица!

Робко, бочком-бочком, она просочилась в кабинет Главного и замерла на пороге, подумав о том, что последние месяцы ей почти каждую смену приходится бывать в этих просторных, отделанных по евростандарту чертогах. И при этом ее всякий раз встречают одной и той же уже набившей оскомину фразой: "Здра-а-авствуй, красавица". Далее следует: "Проходите, Стрелкова. Присаживайтесь". Этаким мягоньким и пушистым, елейным голоском, в котором сквозит скрытая угроза. И едкая змеиная улыбочка.

- Проходите, Стрелкова. Присаживайтесь.

Да, точно. Пока все по сценарию. Прелюдии ее встреч с Главным разнообразием не отличаются. Разнообразие будет потом.

А пока девушка, испытывая легкий мандраж, пересекла кабинет и скромно приткнулась на уголке мягкого стульчика, установленного возле стола для совещаний. Это место она занимала всегда. Точнее, последние два месяца, за которые ей довелось побывать у Главного уже больше десятка раз - с тех пор, как ее уличили в том, что она несколько раз вступала в интимную связь с находящимися на излечении зеками.

И, кроме того, - что в тысячу раз хуже - иногда смела таскать для них барбитураты и наркотики.

***



- Не поленись, пожалуйста, девочка, ознакомься. - Два месяца назад Главный начал их первую встречу с того, что швырнул на стол перед ней несколько листов бумаги. - Здесь показания сотрудников охраны и кое-кого из медперсонала о том, чем ты занимаешься с заключенными помимо своих обязанностей медсестры. Кстати, есть более десятка свидетелей. И этого хватит с избытком, чтобы тебя, потаскуху, уже сегодня, прямо сейчас, выпнуть хорошим ударом под зад из этого заведения. С отметкой в трудовой книжке о полном служебном несоответствии. И сомневаюсь, что тебе после этого будет просто найти другую работу. Какова перспективка?

Она молчала. А что говорить в такой ситуации?

- Так какова перспективка? Не слышу?! - повысил голос начальник. - Слышь, кошка блудливая?!

- Увольняйте, - обреченно пробормотала она.

- "Увольняйте", - кривляясь, передразнил ее Главный. - Сейчас это было бы проще простого. Вот только у нас все гораздо сложнее. - Пыхтя, он поднялся из кресла, небрежно сгреб рассыпанные по столу для совещаний листы с показаниями. - Это цветочки. Переходим, красавица, к ягодкам.

И на стол лег еще один лист бумаги.

- Постановление о возбуждении против тебя уголовного дела, - ликующим тоном пропел из-за спины девушки Главный. А она совсем не к месту подумала, что начальник надушен дорогой туалетной водой. - Хищение и распространение наркотических средств. Причем с использованием служебного положения. Статьи 228-я, пункт 3-й и 229-я, пункт 2-й Уголовного кодекса. От шести до десяти лет лишения свободы. И никаких там тебе "условно" или "с отсрочкой". - Главный чуть помолчал, картинно вздохнул: - А ведь уже в изоляторе тебя, такую красивую, сделают ковырялкой. Знаешь, что это такое? - И, не дожидаясь ответа, забрал со стола постановление, присоединил его к показаниям о развратном поведении его подчиненной и все бумаги аккуратно сложил в картонную канцелярскую папку. - Ну, чего застыла, как изваяние? Отправляйся работать. На сегодня у меня к тебе все, - добродушно, разве что не отеческим тоном произнес Главный, вернулся на свое рабочее место и, чуть повозившись с замком, открыл небольшой несгораемый шкаф. Картонная папка отправилась в его неглубокое чрево. - Ты что там, заснула? Не слышу, Стрелкова?

- Меня теперь будут судить? - не сказала, скорее, проблеяла она, тяжело поднимаясь из-за стола. Коленки позорно дрожали. Руки тряслись. В голове царил полнейший сумбур. И лишь одна мысль выделялась из всех остальных своей беспощадной определенностью: "Все, допрыгалась, дура! И черт тебя дернул когда-то оформиться на работу в это гадючье гнездо! Чего добивалась? К чему стремилась? До чего доигралась?" - Меня посадят?

- Не мне решать, - коротко бросил ей Главный. - Там будет видно. Все материалы на тебя я придержу у себя.