Зов одинокой звезды   ::   Финч Кэрол

Дон Мигель с семьей следовали по пятам за команчеро, гоня свое стадо овец на новые пастбища. Поначалу жизнь первых поселенцев была мирной, но позже пришли богатые скотопромышленники с оформленными заявками на землю: Оставалось или двигаться в глубь территории, или вернуться в Нью-Мексико. Дон Мигель выбрал первое, потому что успел полюбить бескрайние, норой неласковые просторы.

Тэра слушала внимательно в надежде на то, что история жизни ее спутника постепенно приведет к тому, что связало его с ее отцом, как они познакомились и сдружились. Но до этого было еще далеко, когда вдали послышатся стук копыт и отвлек старого испанца. Он напрягся, как струна, прищурился, вглядываясь в сумерки, и с губ его сорвалось приглушенное проклятие. Он поспешил подхлестнуть лошадь. Экипаж так встряхнуло, что Тэре пришлось ухватиться за дверцу, чтобы не слететь с сиденья. Дорога петляла, поэтому девушку то и дело бросало из стороны в сторону, она уже начала всерьез бояться за свою жизнь.

Все же она сумела повернуться и заметить темный силуэт всадника, упорно преследовавшего их. Внезапный резкий звук заставил ее ахнуть — это был револьверный выстрел! Пуля просвистела в опасной близости от плеча дона Мигеля, но тот и не подумал придержать лошадь. Погоня продолжалась, но усилия старого испанца ни к чему не привели. Всадник в конце концов догнал их лошадь и ловко схватил ее под уздцы, принудив остановиться.

— А ну-ка, Чавес, выходи! — приказал голос, не предвещавший ничего хорошего.

Приказ сопровождался легким движением дула револьвера, устремленного в грудь старика.

Возмущение пересилило в Тэре осторожность, и она схватилась за сумочку, собираясь выхватить пистолет. Однако рука испанца легла на ее пальцы в предостерегающем жесте. Всадник тем временем спешился прыжком. Разглядеть его глаза под низко надвинутой широкополой шляпой было практически невозможно, нижнюю часть лица прикрывал красный платок. Все это были типичные приметы дорожного грабителя, в том числе серый плащ, доходивший до кромки изрядно поношенных сапог и отлично маскировавший фигуру. Но одно можно было сказать с уверенностью: этот человек не шутил, направляя на испанца «кольт».

Он сгреб в горсть рубашку на груди дона Мигеля и бесцеремонно стащил того с сиденья. Сердце Тэры неистово билось. Оттолкнув старика, грабитель схватил ее за руку и потянул из экипажа. Она лишь успела вцепиться в сумочку.

— Что вам от нас нужно? — кротко спросил дон Мигель, поднимаясь с земли. — Денег нет ни у меня, ни у этой достойной сеньориты, поэтому…

— Меня больше интересует, чем ты занят сейчас, пронырливая старая ищейка! — донесся голос, искаженный плотно прижатым ко рту платком.

— Как это, чем занят? — с преувеличенным удивлением переспросил испанец. — Разве не видно? Сопровождаю вот эту сеньориту. Она едет к отцу.

— В жизни не слышал такого наглого вранья! — воскликнул незнакомец с неприятным смешком. — Мне известно, что ты…

Тэра так и не узнала, что же ему известно, потому что тишину снова прорезал стук копыт. Тэра глянула в ту сторону, откуда он донесся, — и оцепенела. К маленькой группе издалека приближался огромный белый как снег жеребец. Он казался нереальным, словно сотканным из лунного света, и таким же нереальным был стук его копыт. Он приближался стремительно, временами исчезая в зарослях чапараля, будто стлался над землей. Всадник его тоже был весь в белом — неподвижная фигура, за которой летели полы развевавшегося на ветру плаща, и создавалось впечатление, что это распростертые крылья. Он был как архангел, пронизанный лунным светом и потому особенно ясно различимый на фоне сгустившейся тьмы. Тэра обратилась в статую с широко раскрытыми глазами.