Аммалат-бек   ::   Бестужев-Марлинский Александр

Зато все головорезы, все бездельники и все, которые с досадой смотрели на владычество русское, окружили его веселою толпою. Ему в один миг рассказали в чем дело.

- И вы, как буйволы, смотрите, когда вашего брата запрягают в ярмо, громко сказал хан окружающим, - когда вам в глаза смеются над вашими обычаями, топчут под ноги вашу веру! И вы плачете, как старые бабы, вместо того чтобы мстить, как прилично мужам! Трусы! трусы!

- Что мы сделаем! - возразили ему многие голоса. - У русских есть пушки! есть штыки!..

- А у вас разве нет ружей, нет кинжалов? Не русские страшны, а вы робки! Позор мусульманам: дагестанская сабля дрожит перед русскою нагайкою. Вы боитесь пушечного грома, а не боитесь укоров. Ферман русского пристава для вас святее главы из Курана. Сибирь пугает вас пуще ада... Так ли поступали деды ваши, так ли думали отцы?.. Они не считали врагов и не рассчитывали, выгодно или невыгодно сопротивляться насилию, а храбра бились и славно умирали. Да и чего бояться? Разве чугунные у русских бока? Разве у их пушек нет заду? Ведь скорпионов ловят за хвост!!

Речь эта возмутила толпу. Татарское самолюбие было тронуто заживо.

- Что смотреть на них? Что позволять им хозяйничать у нас, будто в своем кармане? - послышалось отовсюду. - Освободим кузнеца от работы, освободим! - закричали все и стеснили кружок около русских солдат, посреди коих Алекпер ковал капитанскую лошадь.

Смятение росло.

Довольный возбуждением мятежа, Султан-Ахмет-хан не желал, однако ж, замешиваться в ничтожную схватку и выехал из толпы, оставя там двух нукеров для поддерживания духа запальчивости между татар, а о двумя остальными быстро поскакал в утах [Дом по-татарски авъ; утах - значит палаты, а сарай - вообще здание. Гарам-Хане - женское отделение (от этого происходит русское слово хоромы). В смысле дворца употребляют иногда слово игарат. Русские все это смешивают в одно название - сакли, что по-черкесски значит дом. (Примеч. автора.)]Аммалата.

- Будь победитель! - сказал Султан-Ахмет-хан Аммалат-беку, который встретил его на пороге.

Это обыкновенное на черкесском языке приветствие было произнесено им с таким значительным видом, что Аммалат, поцеловавшись с ним, спросил:

- Насмешка это или предсказание, дорогой гость мой?

- Зависит от тебя, - отвечал пришелец. - Настоящему наследнику шамхальства [Отец Аммалата был старший в семействе и потому настоящий наследник шамхальства; но русские, завладев Дагестаном и не надеясь на его доброхотство, отдали власть меньшему брату. (Примеч. автора.)] стоит только вынуть из ножен саблю, чтобы...

- Чтобы никогда ее не вкладывать, хан? Незавидная участь: все-таки лучше владеть Буйнаками, нежели с пустым титулом прятаться в горах, как шакалу.

- Как льву, прядать с гор, Аммалат, и во дворце твоих предков опочить от славных подвигов.

- Не лучше ль не пробуждаться от сна вовсе?

- Чтобы и во сне не видать, чем должен ты владеть наяву? Русские недаром потчуют тебя маком и убаюкивают сказками, между тем как другой рвет золотые цветы [Игра слов, до которой азиатцы большие охотники: кызыль-гюлларь, собственно, значит розы, но хан намекает на кызыль червонец. (Примеч. автора.)] из твоего сада.

- Что могу я предпринять с моими силами?

- Силы - в душе, Аммалат!.. Осмелься, и все преклонится перед тобою... Слышишь ли? - промолвил Султан-Ахмет-хан, когда раздались в городе выстрелы. - Это голос победы.

Сафир-Али вбежал в комнату со встревоженным лицом.

- Буйнаки возмутились, - произнес он торопливо, - толпа буянов осыпала роту и завела перестрелку из-за камней...

- Бездельники! - вскричал Аммалат, взбрасывая на плечо ружье свое. Как смели они шуметь без меня? Беги вперед, Сафир-Али, грози моим именем, убей первого ослушника.