Предупреждение путешествующим в тумане   ::   Костин Андрей

Старик с интересом наблюдал за нами и теперь снова потянул меня за рукав:

- Слышь, парень, а ведь правда. Пусть только деньги вперед даст. А там, кто его знает, может, и вправду я подставился.

- Катитесь вы... - я махнул рукой. - Надо ГАИ вызвать.

* * *

Когда все необходимые процедуры остались позади, Гоша подцепил "Запорожец", и мы отправились в гараж. Там он исчезает в глубине длинного серого здания, смахивающего не то на конюшню, не то на заброшенный склад.

Седой продолжает потеть и озираться по сторонам. А я решаю пройтись среди поржавевших выпотрошенных таратаек, которыми заставлен двор гаража.

Краска на кузовах облупилась, и рыжий металл осыпается ядовитой пылью от малейшего прикосновения. Асфальт под ногами весь потрескался, трещины проросли пожухлыми стеблями полыни. Зрелище довольно унылое, я останавливаюсь. Один из ржавых остовов вдруг скрипит и неожиданно оседает, подняв облако пыли. Его обломки задевают соседние груды лома, и мне кажется, что на

мгновение все автомобильное кладбище приходит в движение.

За спиной слышатся хлопки испуганных птичьих крыльев.

Наверное, шум напугал крылатых обитателей свалки.

Минут через десять ко мне подходит Гоша. Вместе с ним - мужчина лет сорока пяти с блестящей, словно отполированной лысиной, в черном, забрызганном краской халате.

- Тут такое дело, - Гоша кивает на спутника, - нужного механика уже нет. На выходные уехал на рыбалку, вернется в понедельник. Согласитесь подождать? Заодно, я договорился, вам профилактику сделают. В качестве компенсации за потерянное время. Вы ведь не местный, как я понял? - спрашивает он.

- Да, приехал к приятелю.

- Значит, подождете?

- Раз другого выхода нет...

Лысоголовый всем своим видом показывает, что другого выхода действительно нет.

- Скажите, откуда я могу позвонить?

- Там, справа на стене, телефон, - он машет в сторону открытой двери.

Седьмой час. У меня мало надежд застать Эдгара на работе. Но три долгих гудка, и он снимает трубку.

- Привет, - говорю я, - хочу свалиться тебе на голову.

- Слушай, - Эдгар немного растягивает гласные, - я совсем недавно тебя вспоминал. Это хорошо, что ты приехал.

- Собираюсь погостить до понедельника. Найдешь мне приют?

- Не волнуйся, что-нибудь придумаю. Где ты находишься?

Я объяснил.

- Слушай, тогда садись на пятый автобус. Через три

остановки буду тебя ждать. Еще успеем выпить по чашечке кофе...

На прощанье Гоша сигналит, снова вспугнув чьи-то быстрые крылья, и говорит:

- Если заскучаете, приходите на стадион. Теннисные корты, тренажеры, сауна. Охрану я предупрежу, скажите им - Георгий Васнецов пригласил. Я - помощник мэра по спорту и туризму.

Выхожу через ржавые ворота и на мгновение останавливаюсь. Город обволакивал меня, как полуденный сон. Он приникал к земле здесь, на окраине, повторяя своими улицами изгибы оврагов, таившихся под зарослями серой крапивы, и где-то там, ближе к центру, вставал на четвереньки блочными многоэтажками. Кривая улица карабкалась на пригорок, а на углу стояла обезглавленная церковь красного кирпича, с заколоченными фанерой окнами и безысходной вывеской: "Склад".

К краснокирпичной стене прилепилась покосившаяся палатка, в которой торговали сигаретами и всякой ерундой.

* * *

В автобусе нещадно наступали на ноги и просили прокомпостировать талоны.

Город вливался в меня своими голосами.

- Он, говорит, артист, а сам всю жизнь в клубе, на баяне...

- Разве датская колбаса - это колбаса? А окорок? Где вы раньше видели окорок без жира?

- Да куда ты со своей сумкой прешь? Не на митинге...

- Доктор, объясняю, это не грыжа. Откуда ей взяться, грыже-то...

- Вы, гражданин, локти при себе держите... Что значит, вам моя грудь мешает? Никому не мешает, одному ему...

- Говорят, на фабрике зарплату хозяйственным мылом выдают...