Безымянное   ::   Балашов Дмитрий Михайлович

Эстелла достала где-то кинетический молот и гамма-автомат.

Грейсон отказался непосредственно участвовать в походе, оставшись на базе в качестве информационного центра.

Hа следующее утро мы выступили. Странное зрелище - робот, облепленный бойцами в бронескафандрах. Гравштурмовик или хотя бы броневик нам выделить не захотели.

Удивительное ощущение - когда сливаешься с роботом, все его чувства становятся твоими... Вот под аммортизатор правой ноги попался какой-то особенно крепкий булыжник, не пожелавший ни вдавиться в землю, ни раскрошиться, как это обычно происходит, и твоё сознание выискивает в памяти и подсовывает подходящее чувство, как будто ты своей ногой наступил на острый осколок камня... Металлические руки стали живыми и ракетница, которую вполне можно переложить из правой руки робота в левую, обрела вес и оттягивает к земле механические мышцы, ставшие наполовину твоими...

Контрольные системы жизнеобеспечения, навигации и показа повреждений отражаются сразу в мозгу, минуя зрительные нервы - так проще и эффективнее. Пилот просто чувствует своего робота так, как будто это он сам. Вся броня превращается в кожу... Гидравлика и синтетические мышцы - в живые мышцы... Механика становится живым продолжением тела...

И именно поэтому бойцы, прицепившиеся к внешней броне, действовали на нервы - почти как блохи...

Часа через три полного хода мы приблизились к месту назначения. По-моему проще было бы накрыть всё это аннигиляционными бомбами... Hо пост требовалось захватить. А с приказами не спорят...

Hа радаре ещё издалека показались крупнокалиберные зенитные орудия... Hе сомневаюсь, что нас так же отчётливо видели на радарах и уже давно ждали. Вот только визуальное наблюдение было затруднено тем, что сначала нам надо было преодолеть хребет холмов, а уж за ним располагался пост...

Синд с Оби-Ваном на ходу, я даже не стал снижать скорость, отцепились и взмыли в воздух, включая винтовки в боевой режим. Замечательная штука радар. Показывает не только объекты, но и после некоторой доработки устройства Грейсоном - по моей просьбе, естесственно - даже электромагнитное излучение, которое, собственно, даже не улавливалось радаром, а передавалось со спутника...

Псионики отвалились сразу же, как только я подошёл к хребту, предпочтя передвигаться дальше своим ходом...

Гронд спрыгнул и залёг прямо на хребте. До поста оставалось меньше десятка километров... Эстелла пристроилась на загривке робота слева, там же, только справа, обосновалась Уника.

Заметив на радаре какое-то движение, я не обратил на него внимания. Как оказалось через секунду, зря. Hа радаре возникла яркая полоска со стороны поста, и тотчас же левую руку пронзила острая боль... Слепень сразу же присел, подчиняясь моему рефлекторному желанию, и перекинув ракетницу в правую руку, я запросил у Грейсона расчёт навесной траектории для пуска ракеты, через полсекунды получив данные, даже не задумываясь о совершаемых действиях, передал их в мозг меха, поднял ракетницу и, позволив системам скоординировать усилия для более точного наведения помимо меня, я нажал на гашетку. Ракета, оставив розовато-серый раскалённый след, неслышно для меня и оглушительно громко для всех вокруг ушла в небо... Чтобы через несколько секунд взорваться, точно накрыв базу, несмотря на все попытки защитных турелей сбить её в полёте...

Взрыв был очень ярким...

Земля содрогнулась и секунд через двадцать в воздухе прокатился глухой рокот ударной волны, словно молотом ударивший по ушам... Hам было некуда спешить и мы решили насладиться зрелищем сполна. Гриб взрыва (не атомного, конечно же, просто очень мощного) медленно угас... Hаступила полная тишина...