Чистое сердце (Пограничные бродяги - 3)   ::   Эмар Густав

Прошло несколько часов; никто не думал беспокоить старика. Он уже было понадеялся, что все обойдется мирно, как вдруг послышался сильный шум, раздались крики, брань, и с десяток разбойников появились у входа в коридор, в глубине которого он стоял на часах. Приближаясь к нему, они размахивали оружием и выкрикивали угрозы.

При виде негодяев старик понял, что вино удесятерило их ярость и сделало их глухими ко всем убеждениям, поэтому смертельная схватка неизбежна.

Он был один против всех, но не отчаивался. Зловещий огонь зажегся в его глазах, брови сдвинулись под влиянием непоколебимой воли, внушительный и твердый, он выпрямился перед дверью, которую поклялся защищать, и в одно мгновение превратился в того свирепого и грозного демона, который так долго наводил ужас на обитателей западных областей.

Впрочем, положение его было не таким отчаянным, как это казалось. Предвидя, что могло произойти в эту минуту, он принял все меры предосторожности, ему доступные, чтобы спасти девушку. Окно комнаты, где она находилась, находилось не выше двух футов от земли и выходило в патио (Патио - внутренний двор.) асиенды, где стояла лошадь, оседланная на случай бегства.

Сделав последние наставления Кармеле, стоявшей на коленях среди комнаты и горячо молившейся, старик приготовился отбить нападение.

При виде этого человека, стоявшего с угрожающим видом, бандиты невольно остановились, и передние стали бросать осторожные взгляды назад, чтобы убедиться, что у них есть еще возможность отступить, но проход был занят теми, кто находился сзади и толкал остальных вперед.

Сандоваль, отлично знавший, с каким человеком приходится иметь дело, благоразумно решил не показываться; он остался с несколькими своими товарищами в зале, продолжая пить и петь. Между тем минутная заминка разбойников подала мысль Охотнику За Скальпами приотворить двери комнаты, чтобы в случае необходимости скрыться. Но замешательство продолжалось лишь секунду, затем крики возобновились с новой силой, и бандиты приготовились ринуться на старика. Тот продолжал стоять, невозмутимый и холодный, как мраморная статуя; он только положил свой карабин поближе и взял в руки пистолеты, ожидая или, вернее, выбирая случай нанести решительный удар.

- Остановитесь, или я буду стрелять! - громко воскликнул он.

Вой усилился, бандиты приближались. Послышались два пистолетных выстрела, и два человека упали. Охотник За Скальпами разрядил свое ружье в толпу, потом, схватив его за ствол и действуя им как дубиной, бросился на бандитов, ошеломленных быстрой атакой, и прежде, чем они подумали о сопротивлении, он оттеснил их в конец коридора и столкнул со ступеней лестницы.

Из десяти разбойников шесть были убиты, остальные четыре, избитые, спасались, издавая крики ужаса. Охотник За Скальпами не терял времени: бросившись в комнату, он запер за собой дверь, схватил на руки Кармелу, лишившуюся чувств от страха и распростертую на полу, выскочил в окно, положив девушку поперек седла, вскочил сам на ожидавшую лошадь и, вонзив шпоры в бока благородного животного, содрогнувшегося от боли, с головокружительной быстротой помчался в селение. Все это случилось быстрее, чем мы могли описать, и бандиты не успели еще придти в себя от испуга, как Белый Охотник За Скальпами исчез.

- Con mil demonios! (Тысяча чертей! (исп.)) - вскричал Сандоваль, гневно ударив кулаком по столу. - Неужели мы позволим им бежать? На коней, братцы, на коней!

- На коней! - завыли бандиты, бросаясь к сараям, где стояли их лошади.

Десять минут спустя все бандиты устремились в погоню за Белым Охотником За Скальпами, покинув асиенду, оказавшуюся, таким образом, избавленной от непрошеных гостей.