Детские и школьные годы Ильича   ::   Ульянова Анна Ильинична

Мне надо было пройти латынь для курсов, и Володя, прекрасно знавший её, взялся помогать мне. Помню, как хорошо он объяснял и какими живыми и интересными выходили у нас уроки. Он говорил тогда, что гимназический курс слишком длинен, что взрослому, сознательному человеку можно пройти учёбу, растянутую на восемь лет, в два года. И он доказал это, подготовив в два года учителя Охотникова к экзамену экстерном при гимназии.

Учитель этот был чувашин родом, преподававший в чувашской школе. У него были большие способности к математике. Он прошёл её самостоятельно за гимназический курс; ему хотелось заниматься ею и дальше. Но для поступления в университет надо было сдать экзамен за гимназию по всем предметам и по древним языкам.

Конечно, для чувашина, плохо знавшего русский язык, это было нелегко, к тому же способности у него к языкам и общественным наукам были далеко не блестящи. И всё же Володя, которому близкий знакомый нашей семьи, инспектор чувашской школы Яковлев, предложил заниматься с Охотниковым и подготовить его к экзамену, взялся и подготовил своего ученика в полтора-два года, несмотря на свои собственные занятия в двух последних классах.

И Охотников сдал в один год с Володей экзамен при гимназии и поступил в университет. Надо добавить ещё, что занимался Володя со своим учеником бесплатно.

В 1887 году, когда Володя был в последнем классе, нашу семью постигло другое тяжёлое несчастье: за участие в покушении на царя Александра III был арестован Александр Ильич в Петербурге.

Владимиру Ильичу пришлось тогда первому услышать это тяжёлое известие и подготовить к нему мать.

Вот как это произошло.

О том, что Александр Ильич и я, пишущая эти строки, арестованы, в Симбирск, учительнице Кашкадамовой, сообщила наша родственница и просила её подготовить мать.

"Получив письмо, - рассказывает Кашкадамова, - я послала в гимназию за Володей и дала ему прочесть письмо. Крепко сдвинулись его брови, и долго он сосредоточенно молчал над письмом. Передо мной был уже не прежний весёлый мальчик, а взрослый человек. "А ведь дело серьёзное, может плохо кончиться для Саши", - сказал он".

Дело Александра Ильича кончилось действительно очень серьёзно. Он был признан одним из главных руководителей покушения, приговорён к смертной казни и казнён 8 мая 1887 года.

Володя переживал несчастье с большой твёрдостью, продолжал внимательно заниматься, но стал серьёзнее и молчаливее. Он часто задумывался над тем, правильный ли путь борьбы избрал старший брат, и говорил: "Нет, мы пойдём не таким путём. Не таким путём надо идти".

Начальству Симбирской гимназии был объявлен выговор за то, что оно выпустило с лучшей аттестацией и золотой медалью такого "ужасного преступника". Думали, что нельзя будет дать золотой медали и его брату, Владимиру Ильичу, но успехи последнего за все восемь лет гимназического учения были настолько выдающимися, ответы его на выпускном экзамене настолько блестящими, что нельзя было лишить его, как и сестру его Ольгу, золотой медали. Он получил эту медаль и поступил в Казанский университет, на юридический факультет.

Мать с остальными детьми, продав в Симбирске дом и лишнее имущество, переехала тоже в Казань.

Тот гнёт, который и без того тяжело лежал на студенчестве в восьмидесятых годах прошлого столетия, ещё более усилился после покушения 1 марта 1887 года, участниками которого были студенты.

"Инспекторами студентов" назначались настоящие полицейские ищейки, были закрыты все самые невинные студенческие общества, распущены все организации, поарестованы и исключены многие.

Студенты стали протестовать во всех университетах. Произошли так называемые студенческие беспорядки и в Казанском университете.