Двести лет вместе. Часть вторая   ::   Солженицын Александр Исаевич

 – Мы «много раз в современной истории… обнаруживали несправедливость в основаниях существующих обществ, а наша безответственность, как меньшинства, способствовала созданию новых, гораздо худших». Мы были «потомственные подаватели советов» [79] .

А вот, после советских десятилетий строго оглядясь, пишет современный еврейский автор из диаспоры: «Конечно, эта история [евреев] была, как и у других народов, не только история благочестивых, но и бессовестных, не только беззащитных и ведомых на смерть, но и вооружённых, несущих смерть, не только преследуемых, но и преследующих. Есть в этой истории страницы, которые без содрогания нельзя открыть. И как раз эти страницы систематически и намеренно вытеснялись из сознания евреев» [80] .

По заключению Э. Ренана, удел народа Израиля отначала был: стать бродилом для всего мира. Эта мысль, согласно или полемически, повторяется и у наших современников: «Мы стали бродильным началом среди неевреев, в среде которых мы жили» [81] . – «…Дескать, избранность еврейского народа в том и состоит, чтобы вечно жить в рассеянии. „Мы дрожжи… наша задача – сбраживать чужое тесто“ [82] .

И по многим историческим примерам, и по общему живому ощущению, надо признать: это – очень верно схвачено. Ещё современнее скажем: катализатор. Катализатора в химической реакции и не должно присутствовать много, а действует он на всю массу вещества.

К этому следует добавить не только несомненную подвижность ума, еврейское «доверие к разуму и ощущение, что конструктивными усилиями можно решить все проблемы» [83] , но и – острую чуткость к струям времени. Чутче евреев, я думаю, нет народа во всём человечестве, во всей истории. Ещё только первые молекулы тления испускает государственный или общественный организм – уже евреи от него откидываются, хотя были бы доселе привержены, уже – отреклись от него. И едва только где пробился первый росток от будущего могучего ствола – уже евреи видят его, хвалят, пророчат, выстраивают ему защиту. – «Такое свойство темперамента, при котором евреи всегда оказываются на стороне „самых передовых“ идей… очень уж для нас, евреев, характерно» [84] .

Предпринятый тут обзор мнений даёт нам до некоторой степени объемлющее сознание, с которым мы вступаем в дальнейшее чтение.



ЧАСТЬ ВТОРАЯ

В СОВЕТСКОЕ ВРЕМЯ

Глава 13 – В ФЕВРАЛЬСКУЮ РЕВОЛЮЦИЮ



123-летняя история неравноправного подданства еврейского народа в России (считая от Указа Екатерины 1791 г.) закончилась с Февральской революцией.

Стоит оглянуться на атмосферу тех февральских дней – каким подошло общество к этому моменту эмансипации?

Первую неделю петроградских революционных событий газет не было. А затем они выступили с трубным гласом, менее всего задумываясь или ища жизненные государственные пути, но наперебой спеша поносить всё прошедшее. В невиданном размахе кадетская «Речь» призывала: отныне «вся русская жизнь должна быть перестроена с корня» [85] . (Тысячелетнюю жизнь! – почему уж так сразу «с корня»?) – А «Биржевые ведомости» выступили с программой действий: «Рвать, рвать без жалости все сорные травы. Не надо смущаться тем, что среди них могут быть и полезные растения, – лучше чище прополоть с неизбежными жертвами» [86] . (Да это март 17-го или 37-го?) – Расшаркивался новый министр иностранных дел Милюков: «До сих пор нам приходилось краснеть перед нашими союзниками за наше правительство… Россия лежала мёртвым весом на деле союзников» [87] .

Редко в те первые дни можно было услышать дельные слова о том, что же надо теперь вообще делать в России? Улицы Петрограда в хаосе, сотни полицейских загнаны под замок, по городу не утихает беспорядочная вольная стрельба, – но всё заливает общее ликование, хотя по каждому конкретному вопросу разброд мыслей и мнений, разноголосица перьев.