Горький хлеб (Часть 1) :: Замыслов Валерий Александрович
Страница: 6 из 25 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕТы всё ещё грустишь о Ней украдкой 24.06.10 - 07:46 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Приготовь еще пяток колод - вот и медок отыщется.
- Легко тебе говорить, Мамон Ерофеич, - осерчал бортник и поднялся с лавки. - Чтобы рой поймать да дуплянки выдолбить, надо до Ильина дня управляться. Это одно. А вот приучить рой к доброму медоносу еще пару лет потребуется. Так что не обессудь, родимый. Невмоготу мне княжий наказ выполнять. Мамон зажал бороду в кулак и высказал строго: - Ну, вот что, старик. Я тебя не уговаривать приехал, а княжью волю привез, и не тебе ее рушить. А не то будет худо - веревку на шею накину да в княжий подвал на цепь посажу. Бортник сверкнул на Мамона глазами, до боли кулаки сцепил, но сдержал себя и промолчал. Знал старый, что мужику-смерду9 не под силу с князьями спорить. Хочешь не хочешь, а уступить придется. Иначе кнута сведаешь или в железах сгниешь в холодных тюремных застенках. Вотчинный князь - бог, царь и судья на своей земле. Пятидесятник вынул из-за пазухи бумажный столбец, пузырек с чернилами и перо гусиное. - Присядь, старик, да в порядной грамоте роспись свою ставь. - Прочел бы вначале, - буркнул бортник. Мамон грамотей не велик, но столбец развернул важно и по слогам нараспев прочитал: "Се я Матвей сын Семенов, кабальный человек и старожилец князя Андрея Андреевича Телятевского праведное слово даю в том, что с княжьей земли не сойду, останусь крепким ему во крестьянстве и оброк свой внове по четыре пуда меда и шесть гривен деньгами стану платить сполна, на чем обет свой даю с божией милостью". - По миру пустит князь. Христовым именем кормиться стану, ох ты, господи, - скорбно вздохнул Матвей. Скрепя сердце ткнул гусиным пером в пузырек и поставил жирный крестик под кудреватой записью в порядной грамоте. После этого Мамон заметно повеселел и потянулся с чаркой к бортнику: - Испей, Матвей, да не тужи. Закинь кручину - Нет уж уважь, родимый. Стар стал. После медовухи сердце встает, а у меня еще дел уйма. Княжий дружинник недовольно крякнул и осушил чарку. - А теперь скажи мне, старик, не встречал ли в лесах наших беглых мужичков? - Это каких, батюшка? - вмешалась вдруг в мужичий разговор старуха. Матвей сердито глянул на жену, что-то хмыкнул в серебристую бороду. - Помолчала бы, сорока. Не твоего ума тут дело. Не встревай, покуда не спросят. - Прости глупую, батюшка, - повинилась Матрена и шмыгнула за печь. - Ну, так как же, старик? - настаивал на своем Мамон, прищурив один глаз и поглаживая щепотью бороду. - Никого не видел, родимый. В тиши живу, аки отшельник. - Так-так, - неопределенно протянул пятидесятник. - А ну, вылазь, старуха, на свет божий. Матрена вышла из-за печи, поклонилась Мамону. Пятидесятник снял с киота образ Иисуса Христа и в руки старухе подал. - Чевой-то, батюшка, ты? - переполошилась Матрена. - Ты, бабка, тоже часто по лесу бродишь. Поди, наших деревенских мужиков видела? Говори, как на исповеди, а не то божью кару примешь. - Да ведь енто как же, батюшка, - совсем растерялась Матрена. - Оно, конешно, по ягоды или за травой да кореньями от хвори... Однако старуха не успела свое высказать: с улицы, на крыльце послышался шум. Дверь распахнулась - и княжьи люди вновь обомлели. В избу вбежала лесовица. Глава 3 ТЕПЛАЯ БОРОЗДА Поле... Поле русское!.. Сколько впитало ты в себя добра, невзгод и горя людского! Сколько видело ты, выстраданное крестьянским потом и кровью. Сколько приняло на себя и затаило в глубине черных пахучих пластов... Полюшко русское, ты, словно летопись седых столетий. Встань же, пахарь, посреди нивы и не спеши выйти на межу. Забудь обо всем мирском, лишь одно поле чувствуй. Теперь сними шапку, поклонись земле, тебя вскормившей, и вслушайся, вслушайся в далекие голоса веков, идущих от задумчиво шелестящих колосьев. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|