Город у моря (Старая крепость - 3)   ::   Беляев Владимир Павлович

Сюда раззяву не поставят, как бы ни просился!

Приведя меня на пост, Полевой коротко и просто приказал:

- Увидишь кого на огороде - бей без всяких! Случайный прохожий или пьяный сюда забрести никак не может.

"Бей без всяких!" Страшно и сурово звучит этот приказ.

...Снова запел в голых и обледенелых ветвях деревьев ветер, зашелестел сухой, прошлогодний бурьян, репейник, скрюченная ботва около проволоки, загромыхало, заухало железо на крыше, скрипнул флюгер на стене дома.

И неожиданно с этим новым порывом ветра донесся отдаленный выкрик Саши Бобыря:

- Что вам нужно?.. Стой!.. Стой!.. Руки... Хлопцы, сюда!

На минуту все стихло, и сразу же я услышал дребезжащий свисток. Захлопали двери в караульном помещении. Там, за сараем, пробежали по двору люди... и затем опять Сашкин крик:

- Там!.. Там!.. Ловите!..

- Лестницу!.. Живо! - услышал я голос Полевого.

Как мне хотелось броситься туда, к хлопцам, подсобить им, увидеть, что там такое! Но покинуть пост я не мог. Пусть бы даже все горело и валилось вокруг, я не имею права уйти отсюда.

Прислушиваясь к тому, что происходило во внутреннем дворе, около четвертого и пятого постов, я продолжал изо всей силы вглядываться в темноту. А чтобы сзади никто меня не схватил, я прижался к стене сарая спиной и застыл на месте.

Сердце билось, винтовка в руках колыхалась, я ждал чего-то необычайного...

Совсем близко, на чердаке сарая, грохнул выстрел. За ним другой. И тотчас же далеко, уже за брандмауэром, кто-то простонал. Затем опять все стихло.

Прошло каких-нибудь пять минут. В узком проходе, ведущем с внутреннего двора к моему посту, послышались быстрые шаги. Под ногами идущего похрустывали льдинки. Я отскочил в угол и приготовился стрелять... Как только тень человека показалась из-за стены, я срывающимся голосом крикнул:

- Стой!

- Жив, Манджура? - с тревогой в голосе спросил Полевой. - У тебя все в порядке?

- В порядке! - хрипло ответил я и тут же сообразил, что допустил ошибку, не спросив у Полевого пароль.

Полевой вплотную подошел ко мне. Он тяжело дышал и был без шапки.

- Никто не пробегал здесь?

- Никто. Вот за сараем стонал кто-то, и стреляли на чердаке...

- Это я и сам знаю. А вот здесь, - Полевой показал наганом в сторону огородов, - ничего не замечал?

- Ничего.

- Очень странно! Как же он пробрался?

- А кто там стрелял? - спросил я.

- Смотри, Манджура, очень внимательно наблюдай за всем. Сейчас особенно. В случае чего - пали без разговоров. Понял? Уже немного до света осталось. Я к тебе скоро опять наведаюсь. - И Полевой быстро ушел обратно, во внутренний двор.

Через два часа, когда уже совсем рассвело, я узнал от хлопцев, собравшихся в теплом караульном помещении, о том, что произошло этой тревожной ночью.

В то время как продуваемые холодным ветром, который несся с полей и с отрогов Карпатских гор, часовые наружных постов коченели от холода, Саша чувствовал себя куда лучше. Огражденный от ветра стенами дворовых сараев и главного здания, он важно прогуливался в блестящих калошах по внутреннему двору. Электрические лампочки, подвешенные на углах штаба, освещали сухой и гладко вымощенный квадрат двора.

Но вскоре у Бобыря заболели ноги. Он взобрался на деревянное крылечко и присел там в тени, скрытый от света балкончиком. Бобырь клялся и божился Полевому и нам, что сидел он недолго, каких-нибудь пять минут, но, конечно, ему никто не поверил. Должно быть, Саша вздремнул малость на крыльце.

Спускаясь обратно на каменные плиты двора, Саша уловил позади себя едва различимый шорох. Он обернулся... и замер.

Вверху перелезал через перила чердачного балкончика, по-видимому желая соскользнуть по столбу во двор, неизвестный человек. Как он попал туда, на крышу, оставалось тайной.

Надо было, не дожидаясь, с ходу палить в этого непрошеного гостя. Надо было повалить его пулей там же, на балкончике.