Грызу небо зубами (Операция в Мали)   ::   Кукаркин Евгений

О ванне не просите, в Таиланде вымоетесь. Надеюсь, вопросов больше нет?

- Нет, - отвечаю я за всех.

- Тогда, Стив, отведи их обратно.

Мучения начались с Мэри. Она запросилась в туалет, и я первый отправился ее сопровождать. В гальюне находился полуголый парень со шваброй.

- Чего надо? - сразу спросил он, неприязненно глядя на нас.

- Даме надо в туалет, - сказал я.

- Ну и пусть ссыт здесь..., он кивает на толчок.

- Мэри не обращай внимания, садись и делай свое дело.

- Но ведь он смотрит.

- Он дикий человек...

- Это кто, дикий? - палка от швабры, ткнулась мне в спину.

И тут я рассвирепел, развернулся, перехватив швабру, и всей массой тела вогнал наглеца спиной в железную раковину.

- Спина... что ты делаешь, - взвыл тот.

- Если еще скажешь неуважительное к даме слово, я переломаю тебе хребет.

- Ты уже покойник, то, что ты сделал сейчас со мной, тебе просто не сойдет.

- Это мы посмотрим, кто кого. Мэри ты скоро? - ору через плечо.

- Сейчас.

Я отпустил этого идиота, когда она все закончила и помыла руки. Матрос поднялся и, шатаясь, пошел из гальюна, на его спине сочился кровью рубец от борта раковины.

Как только привел Мэри на место, я тут же пошел к Стиву. К моему счастью он был в своей каюте.

- Вы чего шляетесь по судну? - сразу спросило он.

- Только что я сцепился с одним из матросов команды, когда он хотел оскорбить нашу девушку в гальюне.

- Ну и что?

- Я бы хотел, чтобы мы с командой нашли компромисс... И мы свободно могли ходить в туалет.

- Летчик, тебе трудно будет установить контакт с командой. Все на тебя злы, ты втоптал в грязь гордость Америки.

- Я не хотел этого, из меня сделали гладиатора и послали в бой.

- Это нас мало волнует.

- Может, обо всем доложить капитану?

- Я доложу ему сам. Сейчас идите в каюту и не высовывайте носа.

Прошло четыре часа, все - тихо, но вот в дверь каюты постучали. Я впустил Стива и мощного, выпирающего буграми мышц матроса,.

- Капитан попросил нас поговорить с вами, - басит матрос.

- Мы не против.

- Мы обсудили ситуацию со всеми ребятами, - продолжает матрос, - и решили, что вы заплатите компенсацию раненому Бэби и за то, что мы за вами убираем в столовой и моем гальюн.

- Сколько?

- Пятьсот долларов.

- Погодите, я поговорю со своими, - оборачиваюсь к ним спиной, но ни Стив, ни матрос не уходят, ждут, - Ребята, я вынужден потратить наши деньги.

Я мигаю глазом Мамонтову, тот кивнул головой. Тогда из кармана вытаскиваю доллары и отсчитываю пятьсот. Потом поворачиваюсь и протягиваю деньги.

- Вот, возьмите, это наши последние.

Деньги берет Стив.

- Хорошо, ребята, дорога в гальюн для вас открыта.

Плывем уже трое суток, на судне пока нас не трогают. Но вот на палубах раздался топот ног, мы бросились к иллюминатору и увидели землю.

- Это кажется Таиланд.

Прежде всего, мы сняли в отеле номер и вымылись, потом наелись до отвала мяса в каком-то ресторанчике и отоспались в течение дня. А дальше, нам просто повезло. В отеле было агентство по морским перевозкам, и мы заказали билеты на пассажирский лайнер до Владивостока.

Дорога до Москвы была очень долгой, но мы все-таки на Родине, и от этого на душе спокойно. Хотя... хотя во Владивостоке нас немного потрепали в отделах ФСБ, где мы честно описали весь наш путь в Мали и в Америке. Мамонтов исчез раньше, он с Мэри сошел с поезда где-то в Новосибирске.

Вроде бы вся моя эпопея, но вот странная штука - жизнь. Военные устроили меня инструктором в училище, готовить хороших летчиков на новых вертолетах "Черная акула". Дали квартиру. Однажды на новый адрес пришло письмо. Долго оно болталось по нашей стране и, наконец, нашло адресата. Я вскрыл. Это письмо в письме. Первое от Мамонтова.