И остался Иаков один :: Воронель Александр
Страница: 2 из 123 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕЯ скучаю безумно... бессилие давит виски... 11.08.10 - 07:31 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Между тем, всякий фундаментализм отличается, прежде всего, именно своей внутренней последовательностью, стройностью, т.е., в сущности, красотой, которая привлекает простые сердца без всяких ссылок на науку. Эта собственная внутренняя цельность дает фундаменталисту такое острое видение противоречий современной гуманистической цивилизации, которое часто опережает самокритику и самоконтроль, вписанные в эту агностическую систему самим принципом ее построения.
Любое фундаменталистское мировоззрение, будучи ориентировано на идеальные объекты и слабо связано с эмпирической действительностью, в сущности, неопровержимо. Оно отвечает верующему человеку на все вопросы, в том числе и неразрешимые, если он согласен верить на слово. Последовательный фундаменталист скорее умрет, чем обнаружит догматическую ошибку. Между тем, любой принцип, основанный на гуманизме, вынужден апеллировать к такому несовершенному объекту, как реальный человек и его сообщества, - следовательно, по необходимости, не может быть окончательным. Он, в сущности, и недоказуем. Гуманизм содержит в себе противоречия, которые непременно обнаруживаются при всяком столкновении с действительностью. А столкновения, конечно, неизбежны для мировоззрения, которое ориентируется на опытную реальность и воспринимает историю как умопостигаемый, рукотворный процесс. Такое мировоззрение, очевидно, должно быть готово к догматическим Уступкам. Гуманистическое умонастроение неотразимо привлекательно для интеллектуала как ведущая его рискованная гипотеза, поскольку она дает простор для творческой социальной активности и позволяет коррекцию. Но, как только гуманистическая идея приобретает догматически-религиозные черты, что свойственно всякой идее, овладевающей массами, она обнаруживает свою непродуктивность. Сначала для интеллектуалов, а потом и для всех остальных. Именно это и произошло с социализмом. В роли Священного Писания гуманизм неконкурентоспособен. Сионизм как идеология возник в девятнадцатом веке, позже других современных идеологий, но его источником (в светском варианте) была та же гуманистически-освободительная тенденция, что провозгласила непоследовательный лозунг "свободы, равенства и братства". Действительно, как только секулярные евреи осознали себя полноправными, "равными" гражданами либеральных обществ, у них возникла естественная потребность, чтобы это их самоощущение было признано законным и всеми остальными. Т.к. они предполагались еще и "свободными", им казалось, что они свободны при этом проявлять себя как евреи. Добиться такого "братского" отношения оказалось практически невозможно ни в одной стране. Ибо оказалось, что евреи предполагаются равными лишь постольку, поскольку они неотличимы от других. Если же они естественно отличаются, их юридическое равенство только подчеркивает их выделенность. В конце концов, они вынуждены были признать самое свое положение в диаспоре неестественным. Ранний сионизм был построен на рациональных аргументах, "естественных" правах (теперь их зовут "правами человека", но обоснованность этого понятия с тех пор не выросла) и вере в прогресс. В сущности это было идеалистическое движение интеллигенции, и оно исходило из утопической веры в возможность для евреев избавиться от своей исторической уникальности на путях "нормализации" национальной жизни в духе возникновения новых государственных наций, вроде Чехословакии, Болгарии или Либерии. Казалось, что нормализуя нашу сегодняшнюю жизнь, освобождаясь от непосредственного давления окружающих народов, созданного сравнительно недавними историческими обстоятельствами, мы освободимся также и от того тысячелетнего бремени, которое взвалила на нас наша собственная история. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|