Иду на перехват   ::   Черных Иван

Наметанным глазом окинув койки и тумбочки с ровными квадратами сложенного обмундирования, он стремительно обошел свободные комнаты и убедился, что нарушителя там нет. Не нашел его и дежурный по училищу на втором этаже. Обе поисковые группы объединились и поднялись к нам на четвертый.

В нашей казарме, широкой и длинной, помимо курсантов-выпускников, размещалась только что сформированная рота из новичков, лишь два дня назад обмундированных. Они располагались по одну сторону казармы, мы по другую. Нас разъединял проход.

- Это, несомненно, от них, - донесся до меня голос майора. - У нас таких разболтанных нет.

И тут мой взгляд упал на кое-как сложенное Юркино обмундирование. Оно сразу выдаст его. Надо как-то выручать друга, пока Потиха не вошел в казарму и не включил свет. Я встал, схватил Юркины брюки, натянул их на себя, гимнастерку положил на свою тумбочку, а свое обмундирование - на его.

Вспыхнул яркий свет. Я натянул сапоги и нарочито сонной походкой отправился в туалет. Дежурный уставился было на меня, но Потиха не задержал даже взгляда: спутать меня с Юркой он никак не мог: я черноволосый и худощавый, а Юрка белокурый и полный, как колобок.

Поиски в нашей казарме затянулись. В роте у новичков оказалось несколько свободных коек. Дежурный по роте стал сбивчиво объяснять, сколько курсантов и где находятся в наряде. Потиха потребовал рапортичку, в которой все было расписано, и выявил одного самовольщика.

На другой день Лаптев как ни в чем не бывало рассказывал однокурсникам о своем ночном приключении. А спустя еще два дня его вызвал начальник училища - генерал. В кабинете сидел майор Потиха.

- Вы знакомы? - выслушав рапорт Юрки, спросил генерал, кивнув на Потиху.

- Так точно! - Лаптев не моргнул глазом. - Комендант нашего училища майор Потиха.

- Это вы три дня назад сбежали от него? - генерал смотрел в Юркины глаза пристально и весело.

- Так точно! - бодро отчеканил Юрка.

Потиха побледнел от такой наглости, а в серых глазах генерала блеснули смешинки. Он помолчал, а потом заговорил назидательно и, как утверждал Юрка, даже ласково:

- За самовольную отлучку вы заслуживаете отчисления из училища. Недисциплинированных летчиков нам не надо. Но, - генерал снова помолчал, мне понравилась в вас одна черта, без которой нет летчика. Находчивость.

- Это дерзость, товарищ генерал! - Черные глаза Потихи горели негодованием.

- Может быть, и дерзость, - спокойно согласился генерал. - Без дерзости тоже нет летчика. Эскадрилья, в которой я служил, в первый день войны не потеряла ни одного самолета. А базировались мы у самой границы. И думаете, почему? Потому что один наш летчик накануне проявил дерзость сбил заблудившегося фашистского разведчика. Так мы и узнали о готовящемся нападении и приняли необходимые меры. Так-то... А за самовольную отлучку, дружок, - генерал повернулся к Юрке, - я вас накажу. На первый раз - трое суток ареста. На раздумья. А в другой раз, я обещаю майору, отчислю из училища. Несмотря на то, что вы мне нравитесь... и на носу государственные экзамены...

Так Юрка отделался легким испугом. И вот он снова что-то задумал.

- Эх, если бы командиром полка был не полковник Мельников, а наш генерал, - вздохнув, многозначительно сказал Лаптев и подмигнул мне. - Он благословил бы нас на дерзкий поступок...

И Юрка изложил свой план. Когда вылетим на задание и обнаружим разведчика, один из нас пойдет выше, параллельным с ним курсом, чтобы отвлечь внимание, а другой в это время на малой высоте устремится к нему.

Юркин план мне понравился. Мы бросили жребий. Подходить к разведчику выпало мне.

Мы летим рядом, крыло в крыло, чтобы на индикаторе радиолокационной станции разведчика была одна засветка. Пусть летчики принимают нас за бомбардировщик или другой крупный самолет.