Илиада   ::   Гомер

70 Мудрый, ведал он все, что минуло, что есть и что будет, И ахеян суда по морям предводил к Илиону Даром предвиденья, свыше ему вдохновенным от Феба. Он, благомыслия полный, речь говорил и вещал им: "Царь Ахиллес! возвестить повелел ты, любимец Зевеса, 75 Праведный гнев Аполлона, далеко разящего бога? Я возвещу; но и ты согласись, поклянись мне, что верно Сам ты меня защитить и словами готов и руками. Я опасаюсь, прогневаю мужа, который верховный Царь аргивян и которому все покорны ахейцы. 80 Слишком могуществен царь, на мужа подвластного гневный? Вспыхнувший гнев он на первую пору хотя и смиряет, Но сокрытую злобу, доколе ее не исполнит, В сердце хранит. Рассуди ж и ответствуй, заступник ли ты мне?"

Быстро ему отвечая, вещал Ахиллес благородный: 85 "Верь и дерзай, возвести нам оракул, какой бы он ни был! Фебом клянусь я, Зевса любимцем, которому, Калхас, Молишься ты, открывая данаям вещания бога: Нет, пред судами никто, покуда живу я и вижу, Рук на тебя дерзновенных, клянуся, никто не подымет 90 В стане ахеян; хотя бы назвал самого ты Атрида, Властию ныне верховной гордящегось в рати ахейской".

Рек он; и сердцем дерзнул, и вещал им пророк непорочный: "Нет, не за должный обет, не за жертву стотельчую гневен Феб, но за Хриса жреца: обесчестил его Агамемнон, 95 Дщери не выдал ему и моленье и выкуп отринул. Феб за него покарал, и бедами еще покарает, И от пагубной язвы разящей руки не удержит Прежде, доколе к отцу не отпустят, без платы, свободной Дщери его черноокой и в Хрису святой не представят 100 Жертвы стотельчей; тогда лишь мы бога на милость преклоним".

Слово скончавши, воссел Фесторид; и от сонма воздвигся Мощный герой, пространно-властительный царь Агамемнон, Гневом волнуем; ужасной в груди его мрачное сердце Злобой наполнилось; очи его засветились, как пламень. 105 Калхасу первому, смотря свирепо, вещал Агамемнон: "Бед предвещатель, приятного ты никогда не сказал мне! Радостно, верно, тебе человекам беды лишь пророчить; Доброго слова еще ни измолвил ты нам, ни исполнил. Се, и теперь ты для нас как глагол проповедуешь бога, 110 Будто народу беды дальномечущий Феб устрояет, Мстя, что блестящих даров за свободу принять Хрисеиды Я не хотел; но в душе я желал черноокую деву В дом мой ввести; предпочел бы ее и самой Клитемнестре, Девою взятой в супруги; ее Хрисеида не хуже 115 Прелестью вида, приятством своим, и умом, и делами! Но соглашаюсь, ее возвращаю, коль требует польза: Лучше хочу я спасение видеть, чем гибель народа. Вы ж мне в сей день замените награду, да в стане аргивском Я без награды один не останусь: позорно б то было; 120 Вы же то видите все - от меня отходит награда".

Первый ему отвечал Пелейон, Ахиллес быстроногий! "Славою гордый Атрид, беспредельно корыстолюбивый! Где для тебя обрести добродушным ахеям награду? Мы не имеем нигде сохраняемых общих сокровищ: 125 Что в городах разоренных мы добыли, все разделили; Снова ж, что было дано, отбирать у народа - позорно! Лучше свою возврати, в угождение богу. Но после Втрое и вчетверо мы, аргивяне, тебе то заплатим, Если дарует Зевс крепкостеиную Трою разрушить".

130 Быстро, к нему обратяся, вещал Агамемнон могучий: "Сколько ни доблестен ты, Ахиллес, бессмертным подобный, Хитро не умствуй: меня ни провесть, ни склонить не успеешь. Хочешь, чтоб сам обладал ты наградой, а я чтоб, лишенный, Молча сидел? и советуешь мне ты, чтоб деву я выдал?.. 135 Пусть же меня удовольствуют новою мздою ахейцы, Столько ж приятною сердцу, достоинством равною первой. Если ж откажут, предстану я сам и из кущи исторгну Или твою, иль Аяксову мзду, или мзду Одиссея; Сам я исторгну, и горе тому, пред кого я предстану! 140 Но об этом беседовать можем еще мы и после.