Их дело - жить   ::   Лондон Джек

- Там остался мой сын,- сказал Хэберт. - Ну, он постарше меня, может и сам о себе позаботиться.

- Там еще женщина, мисс Дрэксел,- тихо сказал Дэвис.

- Кто? Мисс Дрэксел? Что же вы мне раньше-то не сказали? - обиделся Питер. И, вздохнув, прибавил: -Ну, влезайте, что ли, да и тронемся. Вот уговорили бы своих немецких друзей, пускай пожертвуют мне галлонов двадцать бензина, а то нам не добраться.

- Прятаться теперь толку нет,- заметил Питер Тонсбург, когда они полным ходом мчались вверх по реке и "Топилья" настигла их своим прожектором.- Видно тебя или нет, коли уж влепит снаряд поблизости, так поминай как звали!

И в ту же минуту канонерка открыла огонь. В реве мотора грохот пушек был едва слышен, но разрывы снарядов то и дело встряхивали и раскачивали легкое суденышко. А когда редкие пули защелкали по обшивке и засвистели над головой, никто - даже и сам Питер - не вспомнил его уверений, что прятаться бесполезно, все четверо скорчились на дне катера: каждому казалось, будто все пули и осколки летят именно в него, и он невольно съеживался и втягивал голову в плечи.

Канонерская лодка "Топилья" принадлежала федералистам. А с северного берега по катеру открыли огонь из винтовок и пулемета осаждавшие Тэмпико сторонники конституции, и положение стало еще более опасным.

- Слава богу, что это мексиканцы, а не наши,- сказал Хэберт, когда после пятиминутного бешеного обстрела они все еще оставались целы.Мексиканец родится с ружьем в руках, но стрелять из него так и не умеет до самой смерти.

Обогнув наконец излучину реки, которая укрыла их от прожектора, они еще раз убедились, что никто не получил ни царапины и катер тоже невредим.

- И трех часов не пройдет, как доставлю вас в Пануко... только бы не напороться на бревно! - откинувшись назад, прокричал Питер в самое ухо Уэмплу.- А если врежемся в какую-нибудь корягу, тогда еще раньше доставлю - прямо в омут.

Катер мчался сквозь тьму, управляемый светловолосым парнишкой, который знал каждый фут этой реки и находил фарватер лишь по очертаниям берегов, чуть видных в призрачном свете звезд. Резкий ветер развел на широких плесах мелкую злую волну и хлестал водяной пылью и брызгами. И, несмотря на тепло тропической ночи, встречный поток воздуха, насквозь пронизывая их мокрую одежду, заставлял вздрагивать от холода.

- Теперь-то я знаю, почему эту посудину окрестили "Холодом",-силясь не стучать зубами, сказал Хэберт.

Но ему никто не ответил, и почти все три часа этой гонки в темноте они провели молча. Один раз мимо них, вниз по течению, промчался неосвещенный катер, они заметили его по искрам, вылетавшим из трубы. В другой раз, когда проходили мимо промыслов Торено, большое зарево невдалеке, на южном берегу, вызвало недолгий спор о том, что могло так ярко гореть: Торенские скважины или бунгало на банановой плантации Меррика.

На исходе первого часа пути Питер замедлил ход и направился к берегу.

- У меня тут бензин припрятан, десять галлонов,- пояснил он.- Надо бы проверить, цел ли: сгодится на обратный путь.- Не вылезая из катера, он сунул руку в кусты и объявил: -Все в лучшем виде.-Потом принялся смазывать мотор.- Ха! Вот вчера вечером прочитал я в журнале один рассказ,заговорил он, стараясь развлечь своих пассажиров.-Называется "Их делоумирать". А я скажу - черта с два! Человек должен жить - вот его дело! Может, по-вашему, мы должны были думать о смерти, когда "Топилья" задавала нам перцу? Ошибаетесь. Мы живы, верно? Мы удрали от нее. В этом вся штука. Никто не должен умирать. Вот я, к примеру, хотел бы жить вечно, если уж на то пошло.

Он крутанул рукоятку газа, мотор взревел и положил конец его рассуждениям.

Ни Дэвис, ни Уэмпл не возвращались больше к разговору о своем заветном - все, что нужно, было уже сказано.