Когда боги спят   ::   Мамедов Теймур

Однако Дарий вовсе не трусил, название его состоянию было совсем иное. Если он чего и боялся, то не за свою жизнь, - она в руках богов, - он боялся стать слепым орудием в руках Анхра-Майнью, страшился стать убийцей истинного Бардии.

"А вдруг все мои умозаключения неверны, обманчивы, ложны? Все то, не что я опирался, когда делал свои далеко идущие выводы, случайное стечение обстоятельств? Разве не могло быть такое, что Губар решил навестить престарелого отца, по дороге к нему заехал к уединившемуся в глуши брату, и они вдвоем отправились в Пишияувади? - думал Дарий в волнении сжимая и разжимая пальцы. - Нет, нет, мои сомнения напрасны! Ведь иначе трудно объяснить, каким образом оказался там и в то же время царевич, в отдаленной крепости, в которой, насколько мне известно он никогда до этого не был! И еще: куда мог исчезнуть Гаумата, более чем на полгода покинувший храм огня?"

"Гаумату могли растерзать хищные звери, когда он один возвращался безлюдными тропами в храм огня! - слышал он чей-то голос рядом с собою. На троне Бардия, а Губар как был смотрителем царского дворца, так им и остался. Ведь для него ничего не изменилось!"

- Еще изменится! - произнес вслух Дарий, и, встретившись с недоуменным взглядом Гидарна, улыбнулся ему виновато. "Губар не настолько глуп, чтобы спешить, если в этом нет необходимости, - шептал опять ему тот же голос. - Хитрый маг еще возьмет свое! Прежде чем приблизиться к приклеившейся птице, опытный птицелов выжидает, пока высохнет клей, чтобы последний, отчаянный взмах крыльев не принес ей утраченную свободу!"

Как во сне увидел Дарий вернувшегося стража дверей, как во сне шел он вместе с остальными персами длинными коридорами и поднимался на верхние этажи по винтовой лестнице. Но когда он вошел в просторную и светлую залу, предназначенную для приема послов и гостей владыки, спокойствие и решимость вернулись к нему, словно все его волнение, расслабляюшее мышцы, не посмело проникнуть в залу и осталось в прохладе коридора.

Владыка сидел на троне в другом конце залы; шесть бактрийских воинов с короткими копьями стояли за его спиной, устремив взгляд поверх голов персов. Приблизившись к трону на расстояние в пять шагов, вошедшие остановились.

- Владыка! - произнес Гобрий, оказавшийся впереди остальных. - Дарий просил нас сопровождать его до Сикайтавати. Оросанг утверждает, что ему удалось раскрыть преступный заговор, направленный против персидской знати. Он не открыл нам имена заговорщиков, он опасался нападения в дороге, поэтому просил нас сопровождать его до этой отдаленной крепости.

- Говори! - повел глазами Гаумата в сторону Дария.

- Владыка! - молодой вельможа сделал шаг вперед. - Имя предводителя заговорщиков поразит и удивит тебя. Может быть, ты казнишь его при истечении народа, а может быть, помилуешь - все в твоей воле! Поэтому имя его не должны слышать чужие уши. Позволь мне, владыка, приблизиться к тебе, чтобы только ты один мог слышать имя, произнесенное моими устами. Твой раб ждет, владыка.

Гаумата внимательно оглядел Дария, затем сделал мягкий жест правой рукой, позволяя ему приблизиться.

- Подойди к своему господину! - ровным голосом, без тени волнения, произнес он.

Гаумата верил и не верил услышанному. "В руках оросанга нет оружия, размышлял он перед тем, как подпустить к себе Дария. - Быть может, остроотточенный кинжал спрятался у него под складками одежды. Если я велю обыскать его, то этим самым громогласно объявлю на всю Персиду, что боюсь, страшусь покушения. Но если перс рискнет выхватить кинжал, находясь в отдалении от меня, то копьеносцы, стоящие за моей спиной, пронзят его раньше, чем он успеет поднять руку.