Ленинград действует. Книга 2   ::   Лукницкий Павел Николаевич

С группой командиров я ввалился в этот вагон ночью, чтобы присутствовать при подходе первого поезда и участвовать в митинге, для которого уже приготовлена трибуна.

Поезд вчера вышел со станции Волховстрой. Мы ждали всю ночь, возбужденные и бессонные.

Один конец вагона отделен невысокой перегородочкой, там телефон.

Только что к мосту ходил маневровый паровоз отвести в сторону состав с бревнами. Он довез меня до предмостной эстакады и ушел обратно. Прохаживаясь здесь по шпалам, я прочел надпись, выведенную по всей верхней перекладине арки над эстакадой:

«Путь свободен! Привет героическому Ленинграду!»

Разглядывая противоположный берег, я увидел паровоз, выползающий из пространства между горой Преображенской и ситценабивной фабрикой. Именно оттуда недавно стреляли по Морозовке гитлеровские минометы…

Паровоз трудился, густо дымя, вытягивая десяток платформ с танками KB на изогнувшийся дугой мост. Я поспешил к станции, закричал:

– Поезд идет!..

Все шумно, толкаясь, бегом – из вагона. Поперек рельсов – перед трибуной натягивают красную ленту. Общая команда:

– Становись!

На пульмановском вагоне-станции, над трибуной плакат:

«Привет железнодорожникам Волховского узла от железнодорожников Ленинграда!»

… Поезд идет!.. Серый дым медленно приближающегося паровоза уносится в сторону Ленинграда. Паровоз обтянут красным полотнищем, над ним плакат:

«Пламенный привет героическим трудящимся города Ленина!»

Номер паровоза спереди: «Л-1208», а на будке по сторонам: «ЭУ имп 708-64» [62] .

На площадках вдоль котла – машущие шапками люди.

Струи пара… И на всю ширь прибрежья люди от чистой души кричал.

– Ура!

Поезд останавливается. Гляжу на часы: 12 часов 10 минут.

Митинг длится десять минут. И пока идет митинг, я у паровоза дружески здороваюсь с Виролайненом:

– Узнаете?

– Товарищ Лукницкий? Как договорились, значит?

– Конечно!

Мы крепко пожали друг другу руки.

Виролайнен сказал, что от разъезда Левый берег до Шлиссельбурга за реверсом паровоза стоял он сам и что поведет поезд дальше, до Ленинграда.

Больше ни о чем тут говорить не было возможности. Не успели мы опомниться, как уже оказались: Виролайнен и Зубков на паровозе, а я – вместе с другими пассажирами – в одном из двух классных вагонов.

Трибуна поплыла назад. Набирая скорость, поезд проходит Морозовку. За окнами – весь в снегу густой лес.

Мы движемся к Ленинграду, не останавливаясь на мелких станциях: в окно видим только приветствующих поезд людей.

Станция Ржевка. Стоим. Выхожу на платформу. Ко мне подходит Виролайнен, чем-то встревоженный. Прогуливаемся. Он объясняет мне, что замерзла труба водоподачи от цистерны к тендеру, только что ее отогрели.

– Какой цистерны? – спрашиваю я. – При чем здесь цистерна?.

– Понимаете, – начинает рассказывать Виролайнен, – в Волховстрое мы не были уверены в том, что на станциях правобережья Невы система водоподачи действует. Поэтому решили взять с собой добавочный запас воды, прицепили к тендеру цистерну… Сейчас веду я паровоз, не доезжаем километров двух до Ржевки, вдруг отказывают оба инжектора, – стало быть, воды в тендере нет. Куда же она девалась? Останавливать поезд на перегоне? Ни в коем случае! Профессиональная гордость машиниста не позволяет! Принимаю решение довести поезд до станции, а здесь разобраться. Едва дотянул до Ржевки, гляжу на водомерное стекло котла: вода в нижней гайке. Вот мы тут и забегали! Приказываю прекратить расход пара из котла: остановить паровозный насос, выключить прогревы, помощника машиниста посылаю проверить наличие воды в цистерне. Он быстро докладывает: «Цистерна полна воды». И для меня все сразу ясно.