Ложная женщина. Невроз как внутренний театр личности   ::   Щеголев Альфред Александрович

Свои чувства мужчина объясняет для себя как собственную эмоциональную реакцию на ту или иную объективную ситуацию, и потому он, как правило, сторонник разумных, рассудочных разрешений эмоциональных конфликтов, возникающих между людьми. Глубинная психология эмоционального конфликта для него сокрыта, удручающе непонятна, он выхватывает и осмысливает в конфликте лишь объективную поверхность. Нежелание прекратить конфликт, вопреки «доказанности» его объективной несостоятельности, кажется мужчине проявлением глупости и ничтожности, и это непонимание, вернее, неспособность проникнуть в природу конфликта при активном стремлении к его погашению делает мужчину в эмоционально конфликтных ситуациях агрессивным, авторитарным, самовластным. Для него подавить конфликт – значит заставить оппонента признать объективную несостоятельность и невозможность этого конфликта, а вовсе не изменить субъективное отношение к конфликту, переплавить его в новое качество отношений, заново открыть себя в этих новых отношениях. И уж, конечно, в конфликте он никогда не будет тайно и мазохистски упиваться страданием. Он вообще ненавидит всякое страдание и желает от жизни лишь насыщающего его удовлетворения и удовольствия. Страдание для него – недолжное состояние, которого следует избегать, от которого следует освободиться, с которым нужно бороться.

Его высшее наслаждение и восторг – в преодолении различных объективных трудностей, которые становятся подвластными ему, и в раскрывающихся вследствие этого путях к возможным вполне реальным удовольствиям и общественному признанию. Именно в этом мужчина заявляет о себе как о существе гиперкомпенсаторном, активно преодолевающем свою природную слабость, поскольку изначально он явно уступает силе женского пола. Мужчине все время необходимо прилагать усилия, чтобы быть мужчиной и отстоять свою мужественность. Известный американский сексолог Мани назвал эти усилия мужчины «принципом Адама», или «принципом маскулинной дополнительности». Без этих усилии мужчина легко деградирует. Поэтому он и стремится утвердить себя в физической силе и социальной значимости.

Физическая сила и крепость ценится мужчиной как значительный и важный фактор в овладении доступным ему миром, поскольку здесь побеждает наиболее физически мощный и активный. В его увлеченности физическими упражнениями и спортом всегда таится унизительный для него страх оказаться слабосильным в экстремальной ситуации. Для утверждения собственной силы мужчине мало физического совершенствования своего тела, ему, поклоннику и изобретателю всякого рода техники, которая непомерно увеличивает его физическую мощь, потребны еще и социальные контакты. Он – инициатор общественных союзов и конструктор социальных механизмов.

Утверждая свою силу и социальную значимость, мужчина всегда пытается, согласно своим замыслам, как-то изменить, переделать, перестроить доступную ему реальность. Практикой желает он подтвердить свое познание, и это так понятно – осмысление механизма или принципа того или иного объективно существующего явления всегда прельщает возможностью использовать его в практической деятельности.

Социальная активность, общественная деятельность есть исконно мужское свойство, мужчина чувствует себя недостаточным и ущербным, не имея возможности воздействовать на социум. Там, где мужская социальная инициатива и активность блокируется и преследуется (например, в тоталитарном обществе), мужчина почти обречен на деморализацию, деградацию и даже дегенерацию. Мужественность – основной катализатор социального котла, в котором возникают, развиваются, распадаются и исчезают все бесчисленные виды общественных движений и установлений. Человеческая история – история мужской социальной активности.