Мастер и Маргарита: роман М.Булгакова и экранизация В.Бортко   ::   СССР Внутренний Предиктор

Иными словами, текст оказывается жизненным следствием той информации, которая предстаёт перед читателем как подтекст, и по отношению к этой информации жизни, а равно подтекста литературное произведение является своего рода «проявителем», которым ещё надо уметь воспользоваться.

И соответственно вопрос об отображении в экранизации подтекста — второго смыслового ряда (если он есть в литературном произведении) — главный вопрос при создании экранизации всякого литературного произведения.

При этом могут возникать парадоксальные ситуации: полнота и детальность цитирования литературного произведения в фильме вовсе не гарантирует того, что:

· второй смысловой ряд будет доступен через экранизацию точно так же, как он доступен через её литературную первооснову (т.е. оригинальный второй смысловой ряд литературного произведения может быть закрыт именно его экранизаций);

· экранизация будет нести в себе содержательно тот же второй смысловой ряд, что и её литературная первооснова — она может нести и содержательно иной второй смысловой ряд (т.е. оригинальный второй смысловой ряд литературного произведения может быть в экранизации подменён иным: для этого достаточно, казалось бы, мелочей — всего одну фразу произнести «не с той интонацией» и всё — оригинальный второй смысловой ряд литературной первоосновы подменён иным).

Т.е. качество экранизации в смысле не её зрелищности, а в аспекте передачи ею смысла текста и смысла подтекста — результат прочтения кинематографистами (прежде всего — сценаристом, режиссёром-постановщиком, актёрами, композитором, операторами) оригинального текста литературного произведения.

При этом коллективный характер киноискусства как потока единоличного творчества множества разных людей отличает кинопроизведение от произведения литературного, которые в большинстве своём являются продуктами единоличного художественного творчества. Это приводит к вопросу о необходимости некоторым образом согласовывать в общем творческом процессе создания фильма, включая и экранизации, работы всех участников киногруппы, включая и режиссёра. В противном случае фильм распадается на фрагменты, между которыми нет органичных связей.

Сказанное выше касалось «загрузки» информации текста и подтекста в фильм. Но всякий фильм предназначен для более или менее широкой зрительской аудитории, и потому оборотная сторона вопроса о «загрузке» информации в фильм состоит в том:

· в какой зрительской аудитории и чем фильм вызовет нравственно обусловленный интерес?

· и будет ли зрительская аудитория способна воспринять «загруженную» в фильм информацию, в результате чего произойдут некоторые изменения в психике зрителей — в их реальной нравственности и этике?

По существу это подразумевает, что удовлетворение зрительского интереса к чему-либо может быть приманкой для того, чтобы «сгрузить» в психику зрителя определённую информацию и алгоритмику поведения, осмысления жизни и т.п., которая ничего общего может и не иметь с интересами зрителя, под воздействием которых он смотрит фильм.

Кроме того, в процессе просмотра фильмов многие пребывают в состоянии безвольного сопереживания тем или иным персонажам, вследствие чего киноискусство может оказывать как зомбирующее так и раскрепощающее воздействие, освобождая зрителя от власти над ним каких-то наличествующих в его психике зомбирующих программ.



4. Какая пошлая казнь

По отношению к оценке экранизации “Мастера и Маргариты” сказанное приводит к вопросам:

· В чём главная идея, которую М.А.Булгаков выразил в своём произведении и на донесение которой до читателя работают все персонажи и все сюжетные линии романа?

· Нашла ли эта идея адекватное выражение в экранизации В.Бортко?

Главную идею романа М.А.