Операция Миф   ::   Безыменский Лев

Все концентрические атаки, все попытки преодолеть пространство парка Тиргартен, невероятные усилия солдат и политработников, распределявших флаги для водружения на продырявленном и полуразрушенном куполе, — всего этого можно было избежать. Но на войне таких вопросов не задают, таким сомнениям не может быть места. Безымянная высота у безымянного поселка на Волховском фронте. Зееловские высоты перед Берлином, рейхстаг в самом Берлине и многие другие — все должны были быть взяты, и за ценой советские солдаты не постояли.

По сравнению с рейхстагом имперская канцелярия (объект номер 153) была куда менее заметна. Ни куполов, ни башен. Старая имперская канцелярия, построенная при прусских королях, едва выделялась среди других зданий Вильгельмсштрассе. Новая была построена в 1936 — 1939 годах по проекту будущего рейхсминистра Альберта Шпеера в скучном, подчеркнуто спартанском стиле. Мой сержант вообще не мог понять, зачем мы сюда приехали, тем более что столь эффектные в прежние времена внутренние анфилады теперь были завалены поломанной мебелью, обвалившейся после обстрела штукатуркой. Ни в парадном кабинете Гитлера, ни в соседних залах ничто не задерживало взгляда, если не считать обгоревший огромный глобус, некогда составлявший главную достопримечательность кабинета. Он, видимо, навел великого Чарли Чаплина на сцену с глобусом в том самом знаменитом фильме «Диктатор», который советский зритель так и не увидел: в сталинские времена из-за того, что Чаплин слишком подчеркивал «еврейскую тему», а в нынешние — из-за капризов проката, предпочитающего платить доллары за зарубежную третьесортную продукцию.

Парадоксальное противоречие: если на никому не нужный рейхстаг организовали штурм, то имперскую канцелярию не только не штурмовали, но даже… не брали. Хотя советская военная историография описывает штурм канцелярии и даже называет имя офицера, водрузившего знамя над резиденцией Гитлера (майора Никулина), в действительности боев за нее не было. Капитуляция берлинского гарнизона состоялась утром 2 мая 1945 года, а к этому времени наступавшие в районе канцелярии советские войска дошли только до здания министерства авиации на Лейпцигерштрассе, расположенного за добрых полкилометра до имперской канцелярии. Генерал Илларион Толконюк, начальник оперативного отдела штаба 8-й гвардейской армии, вспоминает:



«В том, что 1 мая у имперской канцелярии боев не было, я могу ручаться. Ведь с утра до конца этого памятного дня шли переговоры с немецкими парламентерами, выходившими к нам в полосе нашей армии. Среди них был начальник генштаба генерал Кребс, он вернулся в бункер канцелярии днем. Вечером 1 мая оборонявшая канцелярию группа Монке покинула ее, а в 6 часов утра 2 мая боевые действия вообще прекратились, так как гарнизон столицы капитулировал».



Объект номер 153 прекратил свое существование, так и не став объектом боя. Части 301-й дивизии вошли на его территорию, когда все стихло [1] .

Повторяю: я тогда не имел отношения к поискам останков Гитлера и его сподвижников. Я знал лишь одно: Адольфа Гитлера в живых нет , и знал благодаря особому везению, которому мог бы позавидовать любой историк. В ночь на 1 мая 1945 года мне пришлось переводить маршалу Жукову в его штабном блиндаже в берлинском пригороде Штраусберг письмо, напечатанное особо крупным шрифтом на небольших листках плотной веленевой бумага. Стояли подписи: д-р Йозеф Геббельс, Мартин Борман. Смысл письма, адресованного Иосифу Сталину: извещение о самоубийстве Адольфа Гитлера. Как я мог ощутить, тогда среди присутствующих не было ни малейшего сомнения в правдоподобности сообщения Геббельса и Бормана — тем более, что оба от имени образованного по последней воле Гитлера правительства предлагали Сталину переговоры. Как впоследствии вспоминал Жуков, когда он этой же ночью позвонил Сталину, тот сказал:

— Доигрался подлец.