ПСИХИКА И ЕЕ ЛЕЧЕНИЕ: Психоаналитический подход   ::   Тэхкэ Вейкко

Он также выражает сомнение относительно задачи сертификации IPA и работы, ведущейся на этом фронте. «Здесь много шума, но мало дела», — говорит он.

Однако сторонники сертификации IPA скорее скептически смотрят на попытки правительства вмешиваться в их профессиональную деятельность. «Если Сталин запретил психоанализ, Декрет [Ельцина] не просто разрешает его, но делает обязательным», — говорит Ромашкевич, предупреждая о том, что правительственная поддержка может вносить свой вклад в идеализацию анализа, делая из него «всесильное средство» разрешения психологических проблем, и преподавание в университетах может создать «огромную армию плохо подготовленных аналитиков», что в дальнейшем приведет к разочарованию в психоанализе вообще.

Дебаты вокруг того, как следует готовить квалифицированных психоаналитиков, эхом отражают многие другие споры в сегодняшней России, в которых ориентированные на Запад политики, художники и интеллигенция выступают против тех, кто считает, что Россия должна развиваться уникальным для нее образом. Наиболее ярким примером этому являются споры, которые бушевали несколько лет тому назад вокруг религии. Боясь влияния опасных культов и ослабления родного для России православия в результате конкуренции с иностранными сектами, многие люди могли приветствовать рост регулирования со стороны правительства религиозных организаций. По другую сторону находятся те, кто полагает, что любое регулирование религии со стороны правительства является наруше-• нием свободы совести, провозглашаемая ими концепция применима везде, несмотря на то, что корни ее находятся в западной культуре.

Вопрос о том, где искать культурные, духовные и нравственные основания России, не нов. Вопрос страстно обсуждался со времен Петра Великого, ставшего инициатором западнических реформ. Российские мыслители разделились на два лагеря — западников, считавших правильным, что Петр уговорил Россию выйти из леса к цивилизации, и славянофилов, которые обвиняли Запад в свойственных городам бедствиях и распаде нравственности.

Вопрос этот не такой отвлеченный и скучный — особенно в том, что касается психоанализа. Никто не будет спорить с тем, что Россия является частью современной постиндустриальной культуры, полной отчуждения и неврозов. В то же время ясно, что тоталитарное прошлое России и частичная культурная изоляция должны были неизбежно повлиять на тип переживаемых россиянами неврозов. Относительная важность каждой из этих тенденций — как в психоанализе, так и везде — остается открытым вопросом.

Простой факт, что эти дебаты имеют место, указывает на то, как далеко ушел российский психоанализ с тех пор, когда работа с пациентами велась в тайных кабинетах.

Объясняя позицию своей группы относительно способов, которыми идеи Фрейда должны быть положены в основу практики в России, Литвинов неожиданно прерывает себя. «Великолепно, что вышло так много книг, — говорит он с улыбкой. — Нет времени, чтобы прочесть их все».



М.В. Ромашкевич. Новости психоаналитической жизни



Со времени выхода моей последней информационной статьи «О современном развитии психоанализа в России», напечатанной в книге Н. МкВильямс «Психоаналитическая диагностика», М., «Класс», 1998 г., произошло много важного и интересного, о чем стоит написать.

Трагическим событием для всего нашего сообщества стала преждевременная кончина Президента Московского психоаналитического общества (МПО) Сергея Аграчева в январе 1998 г. Мы все скорбим о Сергее. Он был прекрасным человеком. Его профессиональную и организаторскую роль в развитии психоанализа в России невозможно переоценить. Издание русского перевода статьи с его последним интервью американской журналистке Саре Каруш является данью его памяти.

С 1998 г.