Покушение на крейсер :: Черкашин Николай
Страница: 6 из 18 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕПроснись, твоя Фея стоит у ворот 30.06.10 - 08:03 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
По случаю революции были сварены макароны, как после погрузки угля, но не в ужин, а вопреки всем обычаям - в завтрак. День начинался просто замечательно. И, запивая макароны крепким чаем, Землянухин забыл на время и про виденного во сне аспида, и про ноющую ногу, и про постылый - на весь день - бессменный караул. Баталер выдал обещанные Митрохиным две селедки, буханку ржаного хлеба, в честь великого дня насыпал еще полный кисет махры. Не забыл и про сало - выдал шматок, весь облепленный хлебными и табачными крошками. Никодим уложил харч в брезентовую кису*, затянул поплотнее бушлат, нахлобучил на уши бескозырку, чтоб не сдуло, вскинул на ремень винтовку и отправился на катер. _______________ * К и с а - холщовый или брезентовый мешок, сумка. Катер вошел в Неву, оставил по корме "Аврору" и взял курс на Васильевский остров, где в тесную гущу сбивались краны и трубы Балтийского судостроительного завода. Ветер свирепствовал, и Землянухин зажал в зубах концы ленты с золоченой надписью: "Ершъ". Подводный заградитель "Ерш" дремал у заводского причала, выставив тупую, косо срезанную корму с крышками минных коридоров. Матросы помогли Землянухину перебраться с катера на корпус, передали кису с провизией, и паровик ходко пошел дальше. Часового нигде не было, но, как только землянухинские сапоги загремели по палубе, люк в рубке приоткрылся, и на мостик выбрался матрос. - Ну, что, вуенный, дрых небось, шельмец?! - вместо приветствия и пароля спросил Землянухин. - Никак нет, Никодим Иваныч, службу правил! Смотрел, как положено не текет ли в трюмах. - Текет, да не в трюмах... Небо вон прохудилось, окаянное, - ворчал Землянухин, кутаясь в постовой дождевик. - А брезент-то сухой! Эт что весь караул продрых?! Ах ты, зелень подкильная, дери тебя в клюз! Так-то ты службу несешь?! - Все, дядя, была служба, да вся вышла! Революцию исделаем, войне акулий узел на глотку, и глуши обороты. - Давай вали отсюда, племянничек! С такими сделаешь революцию... Но матрос его не слышал - во весь дух по лужам мчался к заводским воротам. Землянухин привалился к носовому орудию и с наслаждением закурил, гоня из ноздрей сырость терпким дымком. Ветер гнал по реке белые барашки, чуть видные в предрассветной темени. Грессер уверенно поднимался по темной лестнице. На третьем этаже повернул барашек механического звонка у двери с медной табличкой: "Старшiй лейтенантъ С. Н. Акинфьевъ". Лязгнул крюк. Акинфьев открыл дверь и изумленно отступил. - Никий, ты?! В такую рань?! Проходи. Извини - в неглиже. - Белая бязевая рубаха широко открывала могучую густоволосую грудь, крепкие скулы были окантованы всклокоченной со сна бородкой, отчего командир "Ерша", однокашник Грессера по Морскому корпусу, походил на разудалого билибинского коробейника. - День славы настает, - загадочно, как пароль, сообщил Николай Михайлович, досадуя, однако, что привязавшаяся с утра фраза сорвалась-таки с языка. Акинфьев, впрочем, принял ее как невеселую шутку. Пока Грессер стягивал дождевик, шинель, стряхивал дождинки с фуражки и перекладывал наган в карман брюк, Акинфьев хлопотал у буфета, позвякивая столовым стеклом. - А я, брат, теперь горькую пью, - объявил он, держа наполненные стаканы, - стал фертоинг* на рейде Фонтанки, втянулся в гавань и разоружил свой флотский мундир. Честь имею представиться - старлейт Акинфьев, флаг-офицер у адмирала Крузенштерна**. На службу не хожу-с. Морячки вынесли мне вотум недоверия... Ба! Да ты при полном параде. _______________ * Ф е р т о и н г - способ постановки на якоря. ** Здесь - быть не у дела. Бронзовая статуя Крузенштерна стоит на постаменте против Морского корпуса. (Прим. авт.) На плечах Грессера тускло золотились погоны с тремя серебряными кавторанговскими звездочками. - Рискуешь, однако... - Последний парад наступает. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|