Полное собрание сочинений. Том 07   ::   Сталин Иосиф Виссарионович

), начали итти вперёд, а политическая власть буржуазии стала более или менее

укрепляться. Это значит, что капитализм временно выкарабкался из того хаоса, в котором

он очутился после войны.

Вот цифры, если взять Европу.

Производство во всех передовых странах Европы либо идет вперёд по сравнению с

1919 годом, растёт, доходя местами до 80—90% довоенной нормы, либо стоит на одной

норме. Только в Англии некоторые области производства еще не выпрямились. В основном,

если взять Европу в целом, производство и торговля двигаются вперёд, впрочем, пока

еще не достигая довоенной нормы. Если взять производство хлеба, то в Англии мы имеем

80—85% довоенной нормы, во Франции—83%, в Германии—68%. Очень медленно поднимается

производство хлеба в Германии. Во Франции оно не поднимается, в Англии падает. Всё

это возмещается за счёт экспорта хлеба из Америки. Добыча угля в 1925 году в Англии

составляет 90% довоенной нормы, во Франции—107% довоенной нормы, в Германии—93%.

Производство стали в Англии составляет 98% довоенной нормы, во Франции —102%, в

Германии — 78%. Потребление хлопка в Англии равняется 82% довоенной нормы, во Франции—83%,

в Германии—81%. Внешняя торговля в Англии имеет пассивное сальдо и достигает 94%

по отношению к довоенной, в Германии немного поднимается в сравнении с 1919 годом

и имеет тоже пассивное сальдо, во Франции она сейчас выше довоенной нормы—102%.

Уровень европейской торговли в целом, если взять 1921 год, составлял 63% довоенной

нормы, а теперь, в 1925 году, торговля достигла 82% той же нормы. Бюджеты в этих

государствах так или иначе балансируются, но балансируются за счет страшного обременения

налогами населения. Колебания валюты в отдельных странах имеются, но в общем прежнего

хаоса не наблюдается.

В общем картина такая, что послевоенный хозяйственный кризис Европы изживается,

производство и торговля идут к довоенной норме. Одна из европейских стран, Франция,

в области торговли и производства уже перешагнула довоенную норму, а другая страна

Европы—я говорю об Англии—всё еще находится на одном или почти одном уровне, не

достигая довоенной нормы.

Во-вторых. Вместо периода прилива революционных волн, который мы наблюдали

в годы послевоенного кризиса, мы теперь наблюдаем период отлива в Европе. Это значит,

что вопрос о взятии власти, о захвате власти пролетариатом с сегодня на завтра не

стоит сейчас в порядке дня в Европе. Период подъёма революционных волн, когда движение

прёт вперёд, поднимается вверх, а партия не может поспеть со своими лозунгами за

движением, как это имело место, например, у нас в 1905 году или в 1917,— этот период

подъёма еще впереди. Но его нет сейчас, а есть период временного отлива, период

собирания сил со стороны пролетариата, дающий большие результаты в смысле намечения

новых форм движения, в смысле наличия и роста массового движения под флагом борьбы

за единство профдвижения, в смысле прокладывания и укрепления связи рабочего движения

Запада с рабочим движением Советского Союза, в смысле полевения, например, английского

рабочего движения, в смысле распада Амстердама, глубокой трещины в нём и пр. и пр.

Повторяю, мы переживаем период накопления сил, который имеет большое значение для

будущих революционных выступлений. Это есть тот период, когда лозунгом коммунистического

движения становится овладение массовыми организациями пролетариата (профсоюзы и

пр.) и “снятие с постов” социал-демократических лидеров, как это имело место у нас

в 1911—1912 годах.

В-третьих. Центр финансового могущества в капиталистическом мире, центр финансовой

эксплуатации всего мира из Европы переместился в Америку. Раньше обычно центром

финансовой эксплуатации мира являлись Франция, Германия и Англия.