Пословицы российские   ::   Новиков Николай Иванович

После обеда получил он повеление единожды навсегда быть при всех увеселениях царских.

Невозможно описать удовольствия Салемова о благоприятном явлении его при дворе. Почел он должностию своею споспешествовать всеми своими силами заключению о нем государскому и окружающих их царедворцев. В скором времени достигнул он особливой милости царской и восчувствовал на себе наиубедительнейшие знаки щедроты их. Сделался другом государю, любезным государыне и, повидимому, милым всему городу, не токмо что двору.

Но сколь непостоянно счастие человеческое! Сколь обманчиво благополучие: те же самые достоинства, та же самая красота, кои соделали Салема столь любезным, послужили к его злополучию. Дух ревности вселился в государя престарелого и начал воспалять его ненавистию к Салему. Пагубная красота его пленила младую царицу, коя, не могши противостоять любовной страсти, ниже скрывать огнь, снедающий сердце ее, оказала несомнительные признаки недозволенной любви к прекрасному Салему.

Надменный торжеством своим и неосторожный Салем, вместо того чтоб погасить при первом начале искру любовную или, по крайней мере, скрывать оную, тщеславился он своею победою и думал, что любовь не может терпеть принуждения. Не раз прерывал царь нечаянным нахождением сладчайшие минут восторгов его с супругою; но то из великодушия, то уверен и успокоен быв красноречием и притворством молодыя Инны, так называлась царица, прощал Салема, чая его иногда исправления, а иногда не почитая его подлинно своим совместником. Наконец исполнилась мера терпения и слепоты владетеля. Не смотря на слезы жены своей и на мнимую безвинность Салемову, повелел он в отмщение свое отрубить голову своему другу и любимцу супруги своей. Назначен был день торговой казни Салемовой. Все придворные приехали, и весь город стекся на плачевное сие позорище. Те, кои прежде находили изящные достоинства в Салеме, теперь почитают его извергом, неблагодарным другом, коварным рабом и нарушителем покоя. Едва только приведен был юноша на место казни и узрел ужасные приготовления, содрогнулся; живо в памяти его изобразилось изречение Седухово. Возопил он:

– Теперь узнаю, но поздно, что близ царя, близ смерти.

Едва свершил он слово, плаха уже готова, топор поднят, и се отрешается голова от тела. Слова сии столь твердо вкоренились в слышателях зревших, что вошли с тех пор в пословицу, и ежели хотят ныне изобразить опасность придворной жизни, то говорят: близ царя, близ смерти.



Седина в бороду, а бес в ребро

Всякому трудно покажется найтить причину сей пословицы седина и бес сношения между собою, повидимому, иметь не могут, еще меньше может бес в ребро залезть. Хотя и часто беси соблазняют людей, но сии соблазны, конечно, не в ребрах начинаются: родятся они в глазах, из глаз переходят в голову, овладеют разумом, а разум, овладел сердцем, покорит целого человека бесу: но и это разве в старину бывало; а ныне, благодаря просвещению, люди довольно хитры, чтобы не покориться бесу. И можно ли такой подлой твари порабощать себя? Есть народы еще нас просвещеннее, кои не только не подвергнутся искушению беса, но и самих бесов, хотя бы их целые легионы были, перехитрят, обманут; найдут и для самих их опасные пороки, соблазнят и сделают гораздо бесчестнее, но бессильнее старых времен бесов. Но как сия пословица пришла к нам из древности, когда еще люди были слабы и верили несколько бесам, угадчикам, ворожеям и колдунам, то поищем в старинных архивах, нет ли чего сходного с сею пословицею.

Раскроем один запыленный манускрипт, прочтем, что тут написано: тут сказывают, что была женщина, которую морщины и седые волосы довольно обезобразили, но искушением беса ей все казалось, будто она в 18 лет.