Расставание в голубом   ::   Макдональд Джон Д.

– Твое сострадание греет мне душу, – ухмыльнулся я.

Она глубоко вздохнула.

– Ты можешь быть грубым, если тебе так легче. И если тебе плевать, что у других в эти дни все валится из рук...

Кэтти сидела на желтой кушетке. Я принес маленький столик, поставил его перед ней и выложил три пачки денег – одну большую и две поменьше.

– Джуниор проигрывал их и тратил на удовольствия. Что-то, конечно, удалось получить назад. Я знал, что это скользкое дело, но этот опустившийся тип утянул меня за собой... Впрочем, я особо об этом не задумывался... Я взял пять камней. Остальные упали за борт. Я продал драгоценности в Нью-Йорке и выручил двадцать две тысячи шестьсот девять долларов.

Кэтти посмотрела на деньги и подняла на меня глаза – глаза послушной школьницы.

– Это должно покрыть мои расходы, – объяснил я, указывая на одну из маленьких пачек. – Я сильно потратился. В другой пачке – тысяча, я беру ее как гонорар. И остается двадцать тысяч. Они – твои.

– Но ты же говорил – пополам.

– Кэтти, я не собираюсь с тобой спорить. Гонорар нужен мне для самоутверждения. Все прочее – твое.

– Да я ни разу в жизни не держала в руках таких денег! Возьми себе половину.

– Послушай, идиотка. Ну почему ты отказываешься? Может, я украл у него гораздо больше, почему ты должна верить моим словам?

– Ты прав, я действительно ничего не знаю. Но мы договаривались поделить то, что ты мне принесешь, пополам.

Я взял ее пачку, быстро пересчитал банкноты и твердо сказал:

– Я получил все, что хотел.

– Хорошо. Раз ты хочешь, чтобы я взяла эти деньги, я их возьму. И спасибо тебе за все, Тревис.

Я отшвырнул с дороги стол и плюхнулся на кушетку рядом с ней. Проклятое женское сердце! Самоотверженное и нежное, понимающее и всепрощающее. Как я хотел ее ударить, сделать что-нибудь ужасное, чтобы навсегда освободить себя от ее немой благодарности. И вдруг обнял ее за шею и страстно поцеловал. Кэтти расслабилась, и ее губы ответили мне, а прежнее напряжение осталось лишь в складочке между бровями.

– Ну, – сказал я.

– Если ты намекаешь, что хочешь меня и ждешь моего «да» или «нет», то я отвечу тебе «да» и постараюсь, чтобы тебе было хорошо. Из-за меня на тебя свалилась куча неприятностей, но все это можно и нужно пережить.

Я встал, взял ее за руку и потянул за собой. Конечно же, она пошла в мою каюту. Я опустился на кровать, а она, оглядываясь вокруг, расстегивала молнию голубого платья. Потом быстро покосилась на меня, сняла платье через голову и повесила его на спинку стула. Кэтти с трудом удержала равновесие, аккуратно ставя на коврик туфельки, и я обратил внимание на то, что она очень белокожая и что у нее потрясающе красивая грудь.

– О Господи, Кэтти, это же я тебя заставил, ты вовсе не должна...

– Тебе больно? – спросила она.

– Оденься.

– Что?

– Мне пришла в голову дурацкая идея одеться и уйти.

На глазах у Кэтти выступили слезы, но выражение лица не изменилось.

– Ты уже понял, чего хочешь? – вздохнула она. – Я вот нет. А ты, оказывается, просто пьян.

Я сел.

– Извини, я совсем не то имел в виду, а просто – давай уйдем отсюда?

Я услышал дыхание Кэтти и был уверен, что она стоит и смотрит на меня, а потом Кэтти обошла кровать и бросилась в мои объятия. От нее пахло чистотой и какими-то слабыми цветочными духами. Обвив вокруг Кэтти руки и ноги, я прильнул к ее душистой мягкой шее.

– Кэтти, я совсем не...

– Молчи, – сказала она. – У меня было мало мужчин, но я знаю, что вы любите бить, мять, колотить. Милый, мне известно все это. И еще многое другое. Господь благосклонен к тебе, а я – лишь одна из тех, кто оказался рядом, чтобы тебе помогать и тебя поддерживать. Я не интересуюсь ни твоими делами, ни твоими планами. Ты приближаешь женщину к себе, а потом отпускаешь. Она уходит, и ты не чувствуешь никакой вины.