Россия - Век XX (Книга 1, Часть 1)   ::   Кожинов Вадим

Но сегодня, в наши дни, когда на политической сцене появляются течения, открыто провозглашающие себя "продолжателями" дела тех или иных возникших в начале века партий (от радикально социалистических до принципиально "капиталистических"), требования смотреть на Революцию с совершенно "нейтральной" точки зрения являются заведомо утопичными.

Проблему, встающую сегодня перед историками Революции, можно и важно осмыслить именно в плане соотношения прошлого, настоящего и будущего. Ясно, что любое исследование истории - это взгляд из будущего в прошлое, а исследование настоящего, современности (то есть предпринятое непосредственно в период развертывания исследуемых событий) едва ли способно стать полноценным явлением исторической науки; оно представляет собой скорее явление политической публицистики, цель которой заключается не столько в том, чтобы беспристрастно познать ход событий, сколько в том, чтобы воздействовать на этот ход, стремиться направить его по наиболее "позитивному" (с точки зрения автора того или иного публицистического сочинения) пути. Это, конечно, не значит, что публицистика вообще не может нести в себе объективного понимания хода нынешних событий, но все же главная цель исследования современных событий (конечный итог, плод которых еще, так сказать, не созрел) естественно и неизбежно раскрывается как стремление способствовать тому или иному вероятному итогу.

Тот очевидный факт, что сегодня так или иначе продолжается политическая и идеологическая борьба, начавшаяся на рубеже XIX-XX веков (например, если выразиться наиболее кратко и просто, борьба между "капитализмом" и "социализмом"), побуждает прийти к существенному выводу: история России XX века (в отличие от истории XIX и предшествующих веков) еще не стала для нас в истинном смысле слова прошлым, мы еще, в сущности, не можем смотреть на нее из действительного будущего-то есть из иной, "новой" исторической эпохи, наступающей тогда, когда итоги предыдущей так или иначе подведены и о них в самом деле можно судить беспристрастно.

Вместе с тем было бы, конечно, нелепо "отложить" на какое-то время изучение этой истории, а, кроме того, даже наиболее политизированное (скажем, догматически советское или заостренно антисоветское) исследование хода Революции все же способно выяснить нечто существенное - пусть и с определенными ограничениями и искажениями. Наконец, нельзя упускать из виду, что у современных историков, которые не отдалены от событий многими десятилетиями и тем более веками, есть и несомненные преимущества перед теми, кто будут изучать Революцию в условиях совсем иной, грядущей эпохи с ее особенными проблемами и настроениями (хотя, конечно, наши потомки обретут, надо думать, такую объективность взгляда на итоги Революции, которая нам недоступна).

И, рассуждая о непреодолимой тенденциозности нынешних сочинений об еще не ставшей "прошлым" Революции, я отнюдь не перечеркиваю усилия историков, основывающихся на той или иной "точке зрения" ("большевистской", "кадетской" и т.п.); в конце концов эти усилия в своей совокупности способны дать многостороннюю картину. Я только предлагаю подойти к делу более ответственно и, прежде всего, более осознанно, чем это обычно имеет место. Если вдуматься, главные "недостатки" тех сочинений об истории XX века, которые основываются на "точке зрения" какой-либо из политических сил (большевиков, кадетов и т.д.), проистекают не столько из самой этой - по сути дела в настоящее время неизбежной - политизированности, сколько из того факта, что она или не выявлена, или даже вообще не осознана авторами этих сочинений, преподносимых в качестве будто бы вполне "объективных". Открытое признание о сделанном автором такого сочинения выборе "точки зрения" дало бы существенную корректировку его анализа и его выводов.