Сталин: операция Эрмитаж   ::   Жуков Юрий

И вот под Петербургом создается вскоре прославивший себя великолепными изделиями императорский фарфоровый завод, а в 1762 году освобождается от строительных лесов здание ныне всемирно известного Зимнего дворца.

Екатерина обживала новое, еще пахнущее свежей штукатуркой и краской здание. Для его украшения она выписывала из Европы мебель, фарфор, бронзу. Но дворец оставался неуютным, слишком огромным для одного человека. И императрица решила устроить укромный, интимный уголок, где она могла бы встречаться с друзьями, беседовать о возвышенном и прекрасном. Так родился Эрмитаж. Здесь Екатерина держала личную библиотеку, а стены украсила купленными у берлинского антиквара 225 картинами преимущественно голландской и фламандской школ – возникла первая в нашей стране картинная галерея.

Подражая во всем императорскому двору, знать столичная да и провинциальная пыталась не отстать в погоне за внешним лоском. Корабли из-за границы доставляли в Россию не только модные туалеты, но и мебель, гравюры, картины, предметы декоративного убранства. Те же, кто не мог или не хотел приобретать французские, английские, немецкие изделия, использовали своих крепостных, из-под рук которых выходили не менее привлекательные диваны-«самосоны», удобные кресла, придиванные столы на одной ножке и сложнейшие по конструкции секретеры. Появились и первые отечественные светские живописцы – Рокотов, Левицкий. Они создавали фамильные портреты, запечатлевая на века лица знати «галантной эпохи». Все это украшало строившиеся именно в те годы столичные особняки и многочисленные, разбросанные по глухим уголкам усадебные дома.

Так вместе с попытками сохранить остатки седой древности в стране начало появляться и то, что спустя несколько десятилетий стало для коллекционеров завидным объектом собирательства, вызвало у ученых горячее и бескорыстное желание сохранить, обезопасить от искажений и разрушений. Шло накопление культурного фонда страны. Но пока еще никто не считал его художественной ценностью – для той поры это естественно.

Вместе с ростом общей культуры нации, становлением науки выявляется и более глубокий, подлинно научный интерес к памятникам прошлого.

В начале XIX века Комитет министров рассматривал вопрос уже не об оплате раритетов вроде костей ископаемых животных, а о мерах по сохранению памятников культуры и старины – остатков греческих городов и генуэзских крепостей в Крыму, обнаруживаемых (пока еще случайно) античных скульптур, гробниц. А вскоре Академия наук предприняла и плановые, методические раскопки по всему Причерноморью, или, как оно тогда называлось, Новороссии.

Лучшие умы страны все отчетливее понимали, что государство нуждается в писаной истории, сохранении традиций – словом, в связи времен. Доселе единичные, не связанные последовательной идеей указы начали приобретать отчетливо выраженную целенаправленность. Под влиянием деятельности Академии наук, первых отечественных историков 31 декабря 1826 года по «высочайшему повелению» Николая I управляющий министерством внутренних дел В. Ланской разослал циркуляр, согласно которому требовалось «собрать немедленно следующие сведения по всем губерниям: 1) в каких городах есть остатки древних замков и крепостей или других зданий древности и 2) в каком они положении ныне находятся».

Помимо этого строжайше воспрещалось «таковые здания разрушать», ответственность за что возлагалась на всех «начальников городов и местных полиций» [4] .

Тем же циркуляром были затребованы планы исторических зданий, сведения о них: кем и когда эти здания построены, из чего, при каких обстоятельствах разрушились, что интересного из вещей в них еще сохранилось, возможна ли реставрация.