Стенограмма протокола слушаний в сенате США (1919 год) о событиях русской революции   ::   Автор неизвестен

В советской России выходят только органы так называемого советского правительства. Имея печать, оружие, имея железные дороги, хотя железнодорожники, особенно высших классов, водители локомотивов, кондукторы, машинисты и начальники станций не за них, они могут контролировать страну очень хорошо. У них есть, конечно, телеграф. Майор Хьюмс: Заложники используются в их управлении? М-р Хантингтон: Они берут заложников, чтобы контролировать тех, кого они хотят использовать. "..." Отец молодой девушки, бывшей моим секретарем, англичанин, который жил в России много лет, гулял одним вечером в саду у храма Христа Спасителя, куря сигару. Он был арестован со всеми находившимися в саду. Об этом узнали случайно. Девушка пошла в Кремль "..." где ей сказали, что отец уже расстрелян. Ей было сказано, что только представителю Красного Креста будет позволено узнать что-либо о нем "..." Представитель Красного Креста пошел по моей просьбе узнать об этом несчастном человеке, против которого не было выдвинуто никакого обвинения, он встретился с помощником Петерса, который принял его очень тепло и сказал: "Я сделаю все что могу, я сделаю себе об этом заметку, но просто не знаю что я могу сделать. Мне приходится приговаривать к смерти столько человек каждый день, что к вечеру я сильно устаю." "..." Петропавловская крепость в Петрограде была наполнена заложниками подобного рода. Майор Хьюмс: Каково отношение нынешнего правительства к церкви? М-р Хантингтон: На практике крайне враждебное "..." хотя бы потому уже, что вожди движения, разумеется, резко враждебны к православному христианству. Сенатор Уолкотт: Одобряют ли они какую-либо религию? М-р Хантингтон: Не вожди этого движения. Вожди, я должен сказать, на примерно две трети - русские евреи, и примерно на одну шестую или более - других национальностей, как латыши или армяне. Потом грузины. И оставшееся число - славяне. "..." Но лучшие из евреев "..." не одобряют этого всего и никогда не одобряли, и они боятся последствий для своего народа. Майор Хьюмс: Что стало с церковной собственностью в России? М-р Хантингтон: Теоретически собственность национализируется. Практически, где они считали, что она им нужна, они ее захватили, что в глазах верующих было, конечно, поруганием. В Иркутске теологическая семинария была захвачена, и им было мало обычных помещений, они осквернили часовню. В Кремле был древний монастырь, очень почитаемый русскими, древняя цитадель, и оттуда монахи были изгнаны. Священников часто арестовывали. Иногда казнили. Преследования постоянны. Из показаний д-ра Джорджа А. Симонса, пастора методистской церкви в Нью-Йорке. С осени 1907 по 6 октября 1918 года Симонс находился в России в качестве настоятеля методистской церкви в Петрограде.

М-р Симонс: Керенский проводил много времени в поездках по фронтам, стараясь поднять дух русских солдат, и он, в общем, считался хорошим оратором, и я не сомневаюсь, что он смог бы поддержать своих людей дольше, чем они иначе продержались бы, но нам сообщили, что появились сотни агитаторов, приехавшие по стопам Бронштейна-Троцкого; люди, приехавшие из Нижней Восточной Части Нью-Йорка (lower East Side). Я к своему удивлению обнаружил десятки этих людей, разгуливавших по Невскому Проспекту. Некоторые из них, узнав, что я - американский пастор в Петрограде, подходили ко мне, обрадованные что кто-то может говорить по-английски, и их ломаный английский выдавал, что они не настоящие американцы. Многие из этих людей обращались ко мне, и нас поражал сильный еврейский [Yiddish] элемент во всем этом с самого начала, и скоро стало очевидно, что больше половины агитаторов так называемого большевистского движения были евреями [Yiddish].