Творцы прошлого (Книга 1)   ::   Таранов Сергей

Другое дело - доллары. Их принимают любого года выпуска. Правда, не в России. Да и в Польше вряд ли возьмут. Да и вообще, откуда у немцев доллары? За их хранение в войну у них можно было загреметь в гестапо так же, как и у нас в НКВД".

Несколько последующих дней эти мысли не давали Игорю покоя. Наконец, в субботу, придя из школы, он решил не откладывать более этого дела в долгий ящик и разобрать загадочную внутреннюю перегородку.

Взяв тот же немецкий молоток, он начал исследовать поверхность стены. Оказалось, что деревянной она была лишь на небольшом участке своего четырехметрового протяжения. Во всех остальных местах на удары молотка в комнате отзывался тот же самый кирпич, что и в коридоре. Обратной стороной молотка, выполненной в виде гвоздодера, Игорь стал очищать стену от штукатурки, покрытой многократным наслоением извести. Вскоре он обнаружил те места, где кирпичная кладка сменялась широкой доской, вмурованной в эту стену. После некоторых усилий Игорю удалось поддеть край этой доски гвоздодером и, используя в качестве рычага рукоять молотка, вырвать из стены деревянную вставку. Вырванная доска, поднимая столб пыли, рухнула на пол с таким грохотом, что соседка с нижнего этажа, и без того недовольная тем, что тихую бабушку сменил малолетний любитель тяжелого рока, застучала по трубе батареи центрального отопления.

Перед глазами Игоря предстал тайник, который, судя по его содержимому, был, без сомнения, сделан еще при немцах. Посреди образованной в стене ниши висел черный мундир. Две молниевидные руны "зигель" на правой петлице этого мундира указывали, что его обладатель служил в СС, а четыре белых квадрата, расположенные по углам левой петлицы, свидетельствовали о том, что этот эсэсовец имел чин штурмбанфюрера, что в переводе на общевойсковые звания соответствовало чину майора. На ремне поверх мундира висел кортик с серебряной рукояткой, украшенной дубовыми листьями.

На полу же ниши стоял кожаный чемодан. В чемодане обнаружились всего три вещи. В маленьком футляре лежал перстень в виде черепа, выполненный, как и рукоятка кортика, из серебра. Кроме футляра с перстнем, в этом чемодане находился альбом с семейными фотографиями, на которых в разных ракурсах был изображен тот самый эсэсовский офицер и члены его семьи. Помимо этого обнаружился в этом чемодане предмет, назначение которого Игорю было непонятно. Он представлял собой два обломка наконечника древнего копья, соединенные между собой золотой муфтой и опутанные медными, серебряными и золотыми нитями, между которыми был вплетен длинный железный гвоздь. Последняя находка и стала началом всему тому странному и необычному, что будет описано ниже.

***

В самом начале ХХ столетия жил в Петербурге чиновник Вольдемар Афанасьевич Пчелкин. Имел он чин титулярного советника и служил в одном департаменте. Жил он на казенное жалование, да на скромный доход с имения, дарованного за службу его покойному батюшке еще государем Николаем Павловичем.

Службой своею был он весьма доволен, да и у начальства был на хорошем счету. Ранее служил он в одном полку армейской кавалерии, но пять лет назад, будучи в чине поручика, перешел он с военной службы на статскую, а через три года поднялся с коллежского секретаря до титулярного советника. Еще два года оставалось ему терпеть до производства в коллежские асессоры, что позволило бы ему стать столоначальником. А к выходу в отставку, которую он планировал на свое сорокалетие, надеялся он стать надворным советником, что дало бы ему приличную пенсию и возможность выгодно жениться на благопристойной девице, чтобы жить частной жизнью в своем имении.