В джунглях Амазонки   ::   Лендж Эльгот

Воинам, вооруженным духовыми ружьями, было приказано занять позиции по обе стороны долины, на склонах холмов, лицом к неприятелю. Они должны были зарядить ружья отравленными стрелами и целиться в перуанцев, как только те покажутся из-за кустов. Стрелки разместились дальше, позади первого ряда воинов, с луками и стрелами наизготовке, готовые выстрелить сразу после того, как будет выпущен первый заряд отравленных стрел. Еще дальше стояли копьеносцы с обнаженными копьями, и, наконец, позади занимали места три атлета со своими дубинами. Один из них, видимо, нервничал - не от страха, а от предвкушения битвы. Вены на лбу надулись и пульсировали. Он судорожно сжимал свою дубину и в сдерживаемой ярости скрежетал белыми, острыми зубами.

Ждать пришлось недолго: через несколько минут, показавшихся нам целой вечностью, мы услышали громкие голоса приближающегося неприятеля, который двигался по естественной, самой удобной дороге между холмами. Я стоял рядом с предводителем и молодым воином Арара, которого прикомандировали к нам ввиду его выдающейся храбрости и уменья владеть дубиной.

Прежде, чем я увидел из-за густой зелени неприятеля, я услышал громкие крики боли, ругань и проклятия. Не трудно было, даже не зная испанского языка, понять, что обозначали их крики.

Воины с духовыми ружьями, завидев первых перуанцев у подножия холма на расстоянии двадцати футов, благоразумно выждали, пока они подошли ближе и тогда выпустили свои отравленные стрелы. Все три стрелы попали в цель. Скоро бой был в полном разгаре; он был поразителен по своей свирепости и стремительности. Стрелки заняли места медленно ретировавшихся воинов с духовыми ружьями. В ту же минуту со склонов холмов ринулись вниз копьеносцы с копьями наперевес.

Арьергард перуанцев, имевший возможность окинуть взором положение, вступил в действие. Несколько человек выстроились на правой стороне и сделали залп по нашим стрелкам, но в свою очередь упали, пораженные отравленными стрелами из духовых ружей. Воинственные крики наших воинов, громкие проклятия перуанцев, резкая трескотня их ружей слышались так близко, что центр битвы был, вероятно, не далее нескольких ярдов от того места, где я стоял.

Воины с дубинами давно сгорали от нетерпения принять участие в битве. Теперь напряжение их достигло высшей точки, и они со страшными криками ринулись в бой, размахивая дубинами направо и налево. Перуанцы потеряли уже много людей, но бой продолжался. Огромные черные дубины мангеромасов с глухим звуком опускались на головы неприятеля, пробивая их острыми зубами ягуаров.

Внезапно два перуанца очутились не более как в 12 футах от того места, где стояли предводитель, Арара и я. Один из них был испанец, очевидно, начальник

разбойничьей шайки. Лицо его имело болезненный желтоватый оттенок, а большие черные усы прикрывали нижнюю часть узкого и немного жесткого подбородка. Увидя нас, он быстро прицелился, но прежде, чем он успел спустить курок, Арара могучим боковым ударом буквально снес ему голову. Теперь удержать Арару на месте уже не было возможности. С диким воем, с перекошенным от злобы лицом бросился он на врага, и я видел, как он размозжил головы троим перуанцам.

Вождь не принимал активного участия в битве, а лишь вдохновлял воинов могучим ревом: Аа-Оо-Аа!

Вероятно, это оказывало подбадривающее действие на его соплеменников, потому что они ни на минуту не прекращали сражаться, пока не был убит последний перуанец. К концу боя несколько пуль прожужжали совсем близко около меня, но за все время мне не представилось ни случая, ни необходимости пустить в ход свой револьвер.