В объятиях Шамбалы   ::   Мулдашев Эрнст Рифгатович

— А что написано про Шамбалу… то есть про страну Олмолонгрен?

— Много написано, но я не успел прочитать, — я ведь молодой еще.

— А что написано про Царство Мертвых?

— Тоже много написано, но я тоже не успел прочитать. Но… я знаю здесь недалеко пещеру, которую предыдущий хранитель считал одним из входов в Царство Мертвых.

— И мы можем пойти туда? — я недоверчиво вскинул брови.

— Да. Это рядом…

Еще одна Сомати — пещера



Через несколько сотен метров карабканий по крупнокаменистой осыпи монах привел нас к небольшой пещере.

— Здесь надо посидеть, отдышаться и начать думать только о хорошем; лучше всего — о вечном. С плохими мыслями в пещеру входить нельзя, пещере это не понравится, — сказал монах и присел на камень.

Мы тоже уселись на камни и стали молчать.

— Ты, Сергей Анатольевич, о хорошем думаешь? — через пару минут прервал молчание Рафаэль Юсупов.

— Да, о хорошем. А Вы, Рафаэль Гаязович?

— Тоже вроде бы о хорошем…

Через несколько минут монах поднялся и завел нас в пещеру. К нашему удивлению, пещера оказалась всего лишь небольшим гротом.

— Сомневаюсь, чтобы этот грот являлся местом входа в Царство Мертвых, — недовольно высказался я.

Но это так! — улыбнулся монах. — Вход вон там, где при свете фонарика видна узкая щель.

Обуреваемый исследовательским инстинктом, я полез в эту щель, с трудом протискивая свое тело. Щель оказалась зигзагообразно изогнутой и очень неудобной для продвижения, а камни, окружающие меня, были мокрыми и скользкими. Вскоре щель совсем сузилась. Впереди, почти на уровне пола, я увидел отверстие. Я согнулся и приблизился к нему.

— Шеф, может, не стоит совсем близко приближаться к отверстию? Мне так почему-то кажется, — послышался голос Равиля, который пробирался за мной с видеокамерой.

— Да ладно! — нервозно ответил я, раздосадованный тем, что одним из предполагаемых входов в Царство Мертвых является не огромная красивая пещера с типичным психоэнергетическим барьером, а какой-то сырой темный грот.

Отверстие было размером с голову человека. Я смело сунул туда руку с фонариком и, совсем склонившись, постарался увидеть то, что было за отверстием. Голова уперлась в какой-то уступ, в спину впился острый камень, не давая приблизить лицо к отверстию.

Вдруг я почувствовал, что по моей руке, засунутой в отверстие, пробежали мурашки, и она начала неметь. Я чуть не выронил фонарик. Я выдернул руку, после чего чувство онемения постепенно прошло. Тогда я с экспериментальной целью засунул в отверстие другую руку, но уже без фонарика, — онемение наступило почти сразу.

— Равиль, рука в отверстии немеет… — пробурчал я. — Хорошо еще, что не смог засунуть туда голову, а то бы мозги еще онемели!

Нервозность постепенно проходила, но на смену ей пришел какой-то непонятный страх. Я с трудом развернулся в щели и выбрался обратно. Дневной свет показался мне сущим благом.

— А почему рука, засунутая в отверстие, немеет? — спросил я монаха.

— А потому, что Вы, дорогой ученый, не думали только о хорошем и вечном. Пещере это не понравилось, — ответил он.

— Чувство онемения вызывают тантрические силы Кайласа?

— Да. Они защищают пещеру. Но управляют тантрическими силами Мертвые.

— Их там много, Мертвых-то? — я ткнул рукой в землю.

— Много, очень много. Там целое Царство Мертвых, — как само собой разумеющееся, сказал монах.

— Скажите, дорогой монах, а вход в пещеру был заделан искусственно? — задал я вопрос.

— Много лет назад в пещере произошел обвал, который перекрыл часть входа. Тогда монахи решили заделать весь вход, чтобы люди, входящие в пещеру, не гибли. Только маленькое отверстие оставили, — пояснил монах.

— А от чего люди гибли? Тело их полностью немело, что ли?!

— Да, люди переставали чувствовать свое тело, а потом тело переставало слушаться человека.