В пустыне Мохаве   ::   Ламур Луис

В той стороне узкая полоска Невады приближалась, там лежала граница с Калифорнией.

Я с неспокойным сердцем поглядел на запад в сторону пустыни, и тяжелое предчувствие скорой встречи с кровью и печалью опустилось мне на плечи. Мне пришлось еще раз обозвать себя дураком за то, что связался с этой черноглазой девушкой.

Я неожиданно понял, что мне надо немедля уезжать. Правда, паром не работал, но мне не впервой переплывать здесь реку. Именно в этом месте Бойл переправился вместе со своими верблюдами, и они оказались прекрасными пловцами.

В окне хижины Харди светился огонек. Я подошел к двери и не слишком сильно постучал.

Харди был мудрым человеком, поэтому прежде чем открыть, спросил, кто там, и когда я сказал, что хочу договориться насчет лошадей, он все-таки отворил дверь, держа при этом револьвер в руке, чему я совсем не удивился.

- Да, - ответил он, когда я объяснил свое положение. - У меня есть две хорошие лошади, но они дорого стоят.

Он сунул револьвер в кобуру и начал было натягивать куртку, но вдруг остановился и взглянул на меня.

- Это ты увозишь отсюда мадам Робизо?

- Я не спрашивал, как ее зовут, она меня тоже. Она хочет попасть в Лос-Анджелес, а я как раз туда еду.

Харди накинул куртку.

- Ты нажил себе кучу неприятностей. Слушай, я тебя не знаю, ты приехал и уехал. Но она от чего-то скрывается, и это что-то или кто-то тебя не простит. То есть я хочу сказать, что чужое вмешательство им не к чему.

- Что бы это ни было или кто бы это ни был, - ответил я, - она одинокая женщина и нуждается в защите.

Он ничего не сказал, лишь провел меня на конюшню и зажег лампу. Лошади в денниках покосились в нашу сторону. Здесь была пара-тройка денников специально для хороших лошадей. Мустангов держали в коррале на заднем дворе.

Одним из двух коней, которых Харди показал мне, был темно-гнедой жеребец растянутого сложения с белым носом и тремя белыми чулками, словно созданный для быстрой скачки и, судя по всему, достаточно выносливый. Мне редко встречались такие чудесные животные. Весил он за тысячу фунтов и для здешней округи был довольно крупным. Вторым оказался коренастый мерин мышиной масти с красивой головой и мощным крупом. Он был меньше первого, но и в нем ощущалась сила.

Мы начали торговаться здесь же, при свете лампы, но Харди знал, что мне нужны хорошие кони, поэтому получил свою цену. Но хоть и заплатил я за коней очень дорого, они стоили последнего отданного за них цента. Харди приобрел их у армейского офицера, которого переводили в другую часть. Это были его личные кони, а мерина специально тренировали для женщины.

- Ты их выгодно купил, - признался Харди, - хоть я и получил свои деньги. Лучших лошадей ты в нашей округе не найдешь.

Мы стояли в дверях конюшни, прислушиваясь к журчанию реки.

- Она приехала на пароходе, - вдруг сказал Харди, - и чуть-чуть опоздала на дилижанс в Прескотт.

- В Прескотт?

- Ага. Тогда она передумала и решила ехать в Лос-Анджелес. По-моему, ей нужен первый попавшийся дилижанс, все равно куда он едет.

Мы молча стояли в тишине, а я думал о предстоящей дороге на запад и о людях, которые меня преследовали.

На тропе я было подумал, что они просто идут той же дорогой, но когда я ушел в сторону от ручья Билз Спрингз, направился к Койот Веллз и стал ждать их там, то так и не дождался, хотя видел пыль, когда эти всадники шли по моим следам. Это означало одно: они затаились в холмах, не разводя огня, чтобы я их не заметил.

Тогда незадолго до полуночи я, не гася костер, оседлала лошадей и направился по тропе, ведущей через холмы. Дорога вела на запад, к перевалу Юнион Пасс, но на всякий случай я несколько раз проехался по тропе взад-вперед, а потом через глухую местность двинул на юг.