Великая Война и Февральская Революция 1914-1917 годов (Том 2)   ::   Спиридович А И

Кн. Мария Павловна.

Резкие фразы В. Кн. Марии Павловны подливали масла в огонь. Встретились и столкнулись три сильных, властных, неуживчивых женских характера.

Английский же посол Джордж Бьюкенен верил в "легенду" о германофильстве Императрицы Александры Федоровны. Верил в ,,легенду" ее работы на заключение сепаратного мира с Германией. Как англичанин, он думал, что всё спасение России заключается в нашей общественности, в Гос. Думе, как парламенте, на которую и должен опираться Государь. Волнуясь слухами о темных силах, настраиваемый своими русскими друзьями и некоторыми бывшими министрами, а в том числе Коковцевым, Сазоновым, Бьюкенен решил высказать Государю несколько политических советов. С разрешения правительства, он испросил аудиенцию у Государя и она была назначена на 30-ое число. По заведенному международному порядку, министр Иностранных дел осведомлял предварительно Монарха, о чем будет говорить иностранный представитель. Вот почему Государь был подготовлен к предмету доклада. За несколько дней перед тем, Государь принимал французского посла Мориса Палеолога. И когда тот, по собственной инициативе, попытался, было коснуться нашей внутренней политики, Государь резко перевел разговор на внешнюю политику и спросил посла, как поживает Царь Болгарский... И только. Вот почему Морис Палеолог, будучи издавна в хороших отношениях с Бьюкененом, по прежней совместной службе в одних и тех же городах, не советовал ему касаться внутренней политики, но тщетно.

Государь, осведомленный про дружбу Бьюкенена с представителями оппозиции, принял Бьюкенена строго официально, по этикету и холодно. Даже не попросил сесть. Выслушав о внешней политике, Государь сообщил, что вместо умершего в Лондоне нашего посла графа Бенкендорфа, туда предполагается назначение Сазонова. На неуместное же представление Бьюкенена о необходимости изменить внутреннюю политику, Государь дважды дал резкий ответ, а на третью попытку распрощался с послом. Бьюкенен был обескуражен. Вернувшись в Петроград, он пригласил к себе Мориса Палеолога и поведал ему о своей неудаче.

А во дворце еще прочнее установилось мнение, что английский посол стоит на стороне тех, кто подготовляет переворот. В некоторых гостиных перешептывались, что, будто бы Бьюкенен поддержит проведение на престол одного Великого Князя. Легенда фантастическая, дикая, но и время было дикое и фантастическое.

Недаром же один из убийц Распутина серьёзно говорил после убийства о возможности возведения его на царский престол.

Время было дикое.

Вел. Князь Александр Михайлович, вспоминая про свое пребывание в те дни в Петрограде, писал позже: "Самое печальное было то, что я узнал, как поощрял заговорщиков британский посол при Императорском Дворе, сэр Джордж Бьйкенен. Он вообразил себе, что этим своим поведением он лучше всего защитит интересы союзников... Император Александр III выбросил бы такого дипломата за пределы России, даже не возвратив ему его верительных грамот". Так говорит Вел. Князь, во многом критикующий то время.

Позже б. полковник Самуель Хоар, сделавшийся знаменитостью, негодовал в своих воспоминаниях на то, что правые круги считали его и то время подстрекателем к убийству Распутина. Но он признается, что Пуришкевич, придя к нему, сообщил ему лично, что они убьют Распутина. Было бы интересно знать, кого же из русских властей предупредил тогда полковник Хоар о подготовляющемся убийстве, когда получил о том заявление в официальном учреждении при Русском генеральном штабе.