Заклятие Фавна   ::   Томилин Анатолий

Но если они — как люди, то не сменится ли божий гнев на милость при виде жертвы? А что за милость без поддержки? И сразу грозный мир, еще недавно наполненный страхом, прояснялся. Ведь если задобрить гром с молнией, то гроза не так уж страшна…

В этой книге я хотел показать, как человеческая мысль, преодолевая заблуждения и ошибки, порожденные недостатком знаний, упорно движется к истине. Процесс этот необъятен, и мне пришлось выбирать из него лишь узенький сектор знания, связанный с моей прошлой специальностью, с той отраслью науки, в которой долгие годы лежала сфера моих профессиональных интересов.

Атмосферное электричество — грозы и земной магнетизм — едва ли не первые неразрешимые загадки природы, о которые споткнулся разум. Они долго не поддавались разгадке. Каждое время, каждая эпоха толковали наблюдаемые феномены в соответствии с накопленными знаниями. Сначала на уровне мифов, пока знаний было совсем мало. Позже, когда фактов накопилось побольше, самовластие богов перестало удовлетворять мыслителей. Они стали пытаться объяснять природу исходя из нее самой, без помощи сверхъестественных сил. Возникли первые натурфилософские догадки. Сначала наивные, чисто спекулятивного характера. Но уже и они высоко поднимали разум человека, ставили его обладателя на одну ступень с богом.

А потом пришло время, когда сама гипотеза бога оказалась лишней для объяснения явлений природы, Однако отказ от привычного и такого удобного в смысле бездумности и безответственности понятия, как бог, не происходит сразу. Особенно на обывательском уровне. Изгнанная из общества религия оставляет после себя суеверие… Я хорошо помню, как моя покойная бабушка до войны на даче во время грозы непременно забиралась на стул и звонила в серебряный колокольчик, что считалось верным средством от поражения молнией. Почему — объяснить она не могла, хотя была женщиной образованной и — начисто лишенной религиозного рвения. Тем не менее «громоотводный колокольчик» исправно ездил с нами по довоенным дачам.

Ученые довольно рано поняли, что мир, окружающий человека, материален и существует объективно и независимо от сознания размышляющего о нем субъекта. Добытые знания и научно-технические достижения привели большинство населения планеты к выводу о том, что сознание не может существовать вне материи. Это означало победу материализма в его непримиримой борьбе с идеализмом. Да, природа существовала и обходилась без сверхъестественного вмешательства. Знания о ней вполне надежно опирались на законы физики, которые лежали в основе естествознания.

Все это было так в мирные периоды между научными и научно-техническими революциями. Но каждый раз, когда прогресс делал очередной скачок в неизведанное, мистицизм резко вскидывал голову.

В конце XX столетия оказалось, что в погоне за познанием окружающей нас природы мы как-то совсем упустили человека, его внутренний мир — микрокосм. А в нем оказались такие невероятные и неведомые ранее возможности, как в физическом, так и в психическом отношении, что можно только руками развести.

И снова, как и на заре рождения естественных наук, путь к познанию микрокосма начался с мифов. Правда, теперь на ином, более высоком уровне. Но все-таки с мифов, с объяснения непонятного нового столь же непонятным, но старым и потому как бы более привычным. На первый взгляд такая методика может показаться странной. Но она дает людям, далеким от науки и не имеющим твердой материалистической базы, утешение в виде некоего «квазизнания».

Не потому ли с выходом человека в космос появились «летающие тарелки», инопланетные пришельцы, оживились разговоры о «сверхцивилизациях» космоса, якобы контролирующих ход развития общества на Земле.