Русский Дом   ::   Ле Карре Джон

Аннотация: Трудно найти две более несовместимые вещи, чем любовь и война, однако встреча британского издателя Барли Блэйра с русской женщиной Катей Орловой произошла именно на «переднем крае» холодной войны. Против собственной воли они оказались втянуты в игру спецслужб ведущих держав, развернувшуюся вокруг рукописи известного советского ученого, содержание которой способно взорвать хрупкое мировое равновесие. Джон Ле Карре, в прошлом кадровый сотрудник британской разведки, а сегодня один из самых популярных в мире писателей, с большим мастерством анализирует внутренний конфликт, разгорающийся в душе человека, вынужденного делать нелегкий выбор между патриотическим долгом и страстью.

---------------------------------------------

Джон Ле Карре

Русский Дом

Я даже думаю, народы так стремятся к миру, что недалек тот день, когда правительствам придется посторониться и не мешать им обрести его.



 Дуайт Д. Эйзенхауэр

Надо мыслить, как мыслят герои, чтобы поступать всего лишь как порядочный человек.



Мей Сартон

Предисловие

Выражение благодарности в предисловии, быть может, так же испытывает терпение читателя, как кинозрителя – перечисление в титрах всех ассистентов и помощников; однако меня всегда настолько трогает готовность очень занятых людей пожертвовать своим временем и знаниями ради такого легкомысленного занятия, как мое, что я не могу упустить возможности поблагодарить их.

Особенно я признателен Строубу Толботту, замечательному вашингтонскому журналисту, советологу и автору статей о ядерной обороне. Если в этой книге и допущены ошибки, то, разумеется, не по его вине, и уж, конечно, без его содействия их было бы куда больше. Профессор Лоуренс Фридмен, автор нескольких классических работ о современных конфликтах, также щедро позволил мне черпать из кладезя его мудрости, но мои упрощения лежат не на его совести.

Фрэнк Джеррити, давний агент Федерального бюро расследований, приобщил меня к тайнам детектора лжи, который сейчас, увы, именуется «полиграфом», и если мои персонажи не такого высокого мнения об этом приборе, как он, то винить нужно их, а не Фрэнка.

Кроме того, я должен очистить от возможных подозрений Джона Робертса и сотрудников общества «Великобритания–СССР», которое он возглавляет. Он сопровождал меня в моей первой поездке по Советскому Союзу и распахивал передо мной всякие двери, которые иначе остались бы закрытыми. Но о моих черных замыслах он ничего не знал, да и не пытался их выведать. А из его сотрудников я особенно благодарен Энн Воган.

Мои советские хозяева из Союза писателей проявили такую же тактичность, а широта их души повергла меня в изумление. Каждый, кто приезжает в Советский Союз в это удивительное время и удостаивается возможности вести такие беседы, какие велись со мной, не может не увезти с собой глубокую любовь к его народу и благоговейный ужас перед масштабом проблем, которые ему предстоит разрешить. Надеюсь, мои советские друзья ощутят в этой повести отражение хотя бы малой доли того тепла, которое дарило мне их общество, и тех надежд на более разумное и дружественное будущее, которые мы разделяли.

Джаз объединяет людей, и, когда дело дошло до саксофона Барли, недостатка в добрых друзьях у меня не было. Уолли Фокс, знаменитый карикатурист и джазист, одолжил мне свой музыкальный слух, а Джон Колли – свою несравненную осведомленность как в текстах, так и в музыке. Если бы миром правили такие люди, ни о каких конфликтах мне больше писать не пришлось бы.