Дюбал Вазахар, или На перевалах Абсурда   ::   Виткевич Станислав Игнацы

Флетриций (на фоне общего молчания). А ведь иногда, если выбрать подходящий момент, с ним можно делать все что угодно. Надо только круто взяться: фамильярно и грубо. Удивительная психология у этого подонка.

Визгоморд (поднимается). Раз так, я должен попробовать.

Первая баба. Только берегитесь, Николай. Если сразу дело не пойдет – вам крышка.

Из-за левой двери появляется Рыпман. Пока дверь открыта, слышен дьявольский рык Вахазара.

Рыпман. Бумаги у всех в порядке?

Голоса: «Так точно, господин доктор!» «У всех!» «Всё в порядке!»

Прошу потише. Меня очень тревожит сердце Его Единственности. У него пульс сто сорок шесть в минуту. Прошу не выводить его из равновесия, иначе я буду вынужден прервать прием.

Дендинетка. Побойтесь бога, господин доктор! Я уже седьмой час жду. Ног под собой не чую. (Садится на пол.)

Рыпман. Вы что, сударыня, черт побери, издеваетесь?! Здесь есть люди, которые ждут месяцами, по десять часов каждый день, а она тут суется со своим седьмым часом! Тоже мне дамочка!

Первая баба. Жуткий эротизм Его Единственности меня просто потрясает.

Рыпман. Сила этого человека сверхъестественна. Я медик, но ничего не могу понять. Это какие-то неизвестные источники психической энергии. Я себе уже голову сломал, и не только голову, но все равно ума не приложу – что все это может значить.

Флетриций. Наркотики?

Рыпман. Да где там! Его Единственность – образцовейший из всех известных мне трезвенников. Он спит один час в сутки, редко полтора. А работает как сотня паровых гиппопотамов. Иллирийского посла до сих пор откачать не могу после сегодняшней аудиенции. Они разработали новый проект воспитания девочек. Шедевр. Пальчики оближешь.

Донна Скаброза. Это как раз то, что мне нужно. Я здесь первый раз. Господин доктор, вы не могли бы рассказать поподробней?

Свинтуся. И мне тоже. Я хочу стать придворной дамой Его Единственности. Хочу, чтоб у меня это было записано в красном билете – как у маленькой принцессы из Вальпургии.

Рыпман (Скаброзе). Извольте. Нет ничего проще.

Я восхищен вами.

Визгоморд выходит в центральную дверь. Все слушают разговор Скаброзы и Рыпмана.

Так мало матерей, которые решаются на это, а ведь результат просто великолепен. Однако требуется полная изоля…

Левая дверь распахивается, из нее вылетает первый господин, которому только что дали сильного пинка под зад. За ним Вахазар – весь его френч в пене.

Дендинетка вскакивает с пола.

Вахазар (рычит). Хаааааааааа!!! Ты, похабник, ты, дубина стоеросовая!!! Ты, гнида угреватая!!!

Первый господин валится на пол.

Ты смеешь являться ко мне с измятой бумажонкой и при этом еще подписываться «князь» – а? Ах ты хромотень! Сизигамб ты надтреснутый!!! (Обводит взглядом присутствующих.) Слушать меня!!! Я уже говорил, что для меня все равны. И ты, старая жаба, и ты, хам, дегенерат городской, и ты, лахудра, и ты, долговязая дохлятина. (Указывает по очереди на первую бабу, на рабочего, на дендинетку и на первого господина, который, вскочив, вытягивается по стойке «смирно».) Вы все – ничто, абсолютный ноль. Ради вас я посвятил себя делу наитруднейшему – полному одиночеству. Мне нет равных. Не в том смысле, как императорам или королям – я в ином духовном измерении. Я гений жизни – я столь велик, что Цезарь, Наполеон, Александр и им подобные ветрогоны рядом со мной – ничто, прах, такой же, как и вы! Вам понятно, сморчки сушеные? У меня мозг – как бочка. Я могу быть кем только захочу, кем бы я ни пожелал. Вы понимаете меня? А???

Флетриций (дрожащим голосом). Кажется, до некоторой степени я начинаю немного понимать.

Вахазар. Я тебе дам «некоторую степень»! А не хочешь ли ты до некоторой степени сдохнуть, ты, вшивый скорпион? А???

Флетриций (полуобморочно).