Форель разбивает лед (Стихи 1925-1928)   ::   Кузмин Михаил

Ударь в клепало - не отгонишь грешных дум.

Настань, страдовая пора.

Столбом завейся, мошкара!

Конопатка-матушка,

Батюшка-огонь,

Попал_и_ тела наши,

Души успокой!

Что стыдиться, что жалеть?

Раз ведь в жизни умереть.

Скидавай кафтан, Сережа.

Помогай нам, святый Боже!

Братья все дивуются,

Сестры все красуются,

И стоим мы посреди,

Как два отрока в печи,

Хороши и горячи.

Держись удобней - никому уж не отдам.

За этот грех ответим пополам!

5. ВЫНОСКА ВТОРАЯ

Дымок сладелый вьется,

На завесе - звезда.

Я знаю: друг мой милый

Потерян навсегда.

Один у нас заступник,

Он в длинном сюртуке,

Мешает тонкой палочкой

В грошовом котелке.

Заплачено за помощь

(Считал я) пять рублей,

А сердце бьется верою

Быстрей и веселей.

Мяукает на печке

Какой-то пошлый кот.

Помощник остановится,

Отрет платочком пот...

И дальше зачитает.

Тоска, тоска, тоска!

Прозрачней с каждым словом

Сосновая доска.

Тошнотное круженье...

В руке пустой бокал...

За сердце я схватился

И друга увидал.

6. ТЕМНЫЕ УЛИЦЫ РОЖДАЮТ ТЕМНЫЕ ЧУВСТВА

Не так, не так рождается любовь!

Вошла стареющая персианка,

Держа в руках поддельный документ,

И пронеслось в обычном кабинете

Восточным клектом сладостное: - Месть!

А как неумолим твой легкий шаг,

О кавалер умученных Жизелей!

Остановился у портьер... стоишь...

Трещит камин, затопленный весною.

Дыханье с той и с этой стороны

Непримиримо сталкивают искры...

Имагинация замкнула круг

И бешено спласталась в голове.

Уносится тайком чужой портфель,

Подносится отравленная роза,

И пузырьками булькает со дна

Возмездие тяжелым водолазом.

Следят за тактом мертвые глаза,

И сумочку волною не качает...

Уйди, уйди, не проливалась кровь,

А та безумица давно далеко!

Не говор - шепот, эхо - не шаги...

Любовь-сиротка, кто тебя калечил?

Кто выпивает кровь фарфорных лиц?

Благословение или заклятье

Исходит волнами от тонких рук?

Над девичьей постелью в изголовьи

Висит таинственный знакомый знак,

А колдовские сухожилья Винчи

Люциферически возносят тело

И снова падают природой косной.

Где ты, весенняя, сквозная роща?

Где ты, неломленная дико бровь?

Скорей бежать из этих улиц темных:

Поверь, не там рождается любовь!

7. ДОБРЫЕ ЧУВСТВА ПОБЕЖДАЮТ ВРЕМЯ И ПРОСТРАНСТВО

Есть у меня вещица

Подарок от друзей,

Кому она приснится,

Тот не сойдет с ума.

Безоблачным денечком

Я получил ее,

По гатям и по кочкам

С тех пор меня ведет.

Устану ли, вздремну ли

В неровном я пути

Уж руки протянули

Незримые друзья.

Предамся ль малодушным

Мечтаньям и тоске

Утешником послушным,

Что Моцарт, запоет.

Меж тем она - не посох,

Не флейта, не кларнет,

Но взгляд очей раскосых

На ней запечатлен.

И дружба, и искусства,

И белый низкий зал,

Обещанные чувства

И верные друзья.

Пускай они в Париже,

Берлине или где,

Любимее и ближе

Быть на земле нельзя.

А как та вещь зовется,

Я вам не назову,

Вещунья разобьется

Сейчас же пополам.

8. ВЫНОСКА ТРЕТЬЯ

По веселому морю летит пароход,

Облака расступились, что мартовский лед,

И зеленая влага поката.

Кирпичом поначищены ручки кают,

И матросы все в белом сидят и поют,

И будить мне не хочется брата.

Ничего не осталось от прожитых дней...

Вижу: к морю купаться ведут лошадей,

Но не знаю заливу названья.

У конюших бока золотые, как рай,

И, играя, кричат пароходу: "Прощай!"

Да и я не скажу "до свиданья",

Не у чайки ли спросишь: "Летишь ты зачем?"

Скоро люди двухлетками станут совсем,

Заводною заскачет лошадка.

Ветер, ветер, летящий, пловучий простор,

Раздувает у брата упрямый вихор,

И в душе моей пусто и сладко.

1926

III

524-530. СЕВЕРНЫЙ ВЕЕР

Юр.