Подборка стихов - часть вторая   ::   Григорьев Константэн

Смотрю на бабочку - ведь когда-то

Она лишь гусеницей была.

А вдруг мы так же потом, ребята,

Распустим в небе свои крыла?

О прошлой жизни в суетах бренных

Нам будет незачем вспоминать,

Как и о куколках наших тленных,

Что на кладбище должны лежать.

Все позади - и печаль, и злобность,

Метаморфозе благодаря.

Да и понятье само "загробность"

Мы не поймем, в небесах паря.

2002 год.

Чем движется жизнь (стихотворение в прозе, подражание Тургеневу).

Мелочь, ничтожная мелочь может иной раз перекроить всего человека! Шел я, усталый, по русскому полю, и тяжелые смутные думы переполняли меня. "А куда я, собственно, иду, - подумалось мне, - куда вообще мы все идем? Да и так ли это важно? Главное - дорога, эта вот степная раздольная ширь, это синее небо над головой. А вдруг я уже на том свете?". Я замер, ошарашенный этой внезапной мыслию. Но нет! Веселая стайка воробьев скачет бойко, забавно, самонадеянно! Ай да молодцы! Я тут же встряхнулся и побежал их ловить - сначала бочком, бочком подбирался, а потом как припустил! Вся стайка тут же бросилась врассыпную, все воробьи полетели прочь от меня... Я же хохотал, хохотал неистово и забыл уже о своих тяжких думах. Напротив, отвага, удаль и охота к жизни овладела всем моим существом! Долго я гонялся за моими милыми воробьями, а потом увидел впереди деревеньку, увидел веселую круглолицую молодку, тянущую ведро из глубокого, вероятно, колодца. Побежал я прямо к молодке. "Любовь, - думал я, хохоча на бегу, - она сильнее смерти. Только ею, только любовью, держится и движется жизнь! Мы еще повоюем, черт возьми! Да, мы еще повоюем!". Вот так вот, с неистовым хохотом, я и подбежал к милой моему сердцу деревенской молодке, уронившей от неожиданности наземь мокрое ведро, вода из которого, в свою очередь, расплескалась по зеленой траве красивыми огнистыми каплями.

2003 год.

СТРАШНОЕ ВИДЕНЬЕ.

Когда меня фотографируют фотографы

И как бы гладит жизнь по рыжей голове,

Когда мне хлопают и я даю автографы,

Частенько думаю: "Да, надо жить в Москве.

Сюда все люди интересные стекаются

Свои таланты в полной мере проявить,

И если выживут, и если не сломаются,

То здесь поселятся и здесь начнут творить.

Работать должно и откалывать чудачества,

но ежедневно о себе напоминать,

и выдавать продукт отменнейшего качества,

иначе станут твое имя забывать.

Уснешь на лаврах - вмиг в провинции окажешься,

Где тоже люди, без сомнения, живут.

Ты там освоишься и, может быть, отважишься

Творить - но там тебя сюрпризы ждут.

Твои стихи не в толстой книжке будут изданы,

А лишь в газете ежедневной заводской,

Ведь в ней поэтов местных публикуют издавна,

И многих радует из них удел такой.

Начнешь спиваться ты и думать: "Где фотографы?

Концертов нет. Пойти работать на завод?

Но ведь в Москве я раздавал всегда автографы,

Давал гастроли и меня любил народ!

Теперь все чаще просыпаюсь с бодунища я,

И вечно денег нет, откуда же их взять?

"Пульс Ивантеевки" - газета просто нищая,

ну, как же мне за счет стихов существовать?

Как опустился я! Дружу тут с графоманами.

Да оглянись вокруг! Что видишь ты, болван?

"Пульс Ивантеевки", халупа с тараканами,

сырок засохший и с водярою стакан..."

...Так может быть, но я еще не деградировал,

виденье только промелькнуло в голове.

Кричу я другу, чтоб скорей фотографировал.

Какое счастье - я, поэт, живу в Москве!

2002 год.

У р о д ц ы.

Стихи, они - как дети малые:

Не все родятся крепышами.

Иные - слабые и вялые,

Их писк не уловить ушами.

Иные - попросту рахитики

На кривеньких и тонких ножках.

Над этими хохочут критики.

Ну да - что проку в этих крошках?

Есть детки - дауны смешливые,

Позора верные гаранты.

Есть недоноски молчаливые,

А также есть вообще мутанты.