Ромул Великий   ::   Дюрренматт Фридрих

Если Сульфурид и Фосфорид останутся за дверью, Зенон может войти. Византийские камергеры очень уж строги. Заприте их в птичнике.

Тулий Ротунд . Слушаюсь, государь.

 Слева вбегает император Зенон Исаврийский, одетый куда пышнее и элегантнее, чем его западный коллега. Пирам и Ахилл в последнюю минуту оттесняют камергеров Зенона, которые, причитая, протискиваются к двери.

Зенон . Привет тебе, благородный венценосный брат!

Ромул . Привет!

Зенон . Привет тебе, благородная венценосная сестра!

Юлия . Привет тебе, благородный венценосный брат!

 Объятия. Зенон становится в позу, предписанную придворным ритуалом восточноримскому императору, просящему убежища.

Зенон . Помощи я прошу, о солнце вселенной...

Ромул . Мой дорогой Зенон, я вовсе не настаиваю, чтобы ты непременно прочел длинные стихи, которые по византийскому церемониалу следует произносить императору, когда он просит убежища.

3енон . Я не могу обмануть доверие моих камергеров.

Ромул . А я их не впустил.

Зенон . Попросту не впустил?

Ромул . Я велел их запереть в птичнике.

3енон . Отлично! Раз они меня не видят, я сегодня в порядке исключения не буду пользоваться положенными формулировками. Сил уже нет! С тех пор как я бежал из Константинополя, мне по три раза в день приходилось повторять две тысячи строк «Помощи я прошу» перед разными политическими деятелями. Голос сорвал.

Ромул . Садись.

Зенон . Спасибо. (С облегчением садится к столу.) Знаешь, Ромул, когда мои камергеры со мной, я просто тону во всех этих предписаниях и правилах. Я должен как положено двигаться, как положено говорить, как положено есть и пить. Спасенья от этого нет. Но стоит им уйти, как во мне просыпается сила моих предков-исаврийцев, просыпается испытанная, твердая, как скала, вера... А решетки у твоего птичника надежные?

Ромул . Можешь быть спокоен. Пирам, поставь прибор для Зенона и принеси яйцо.

Пирам . У нас осталось только яйцо Домициана.

Ромул . На этот случай оно годится.

3енон . Мы, собственно говоря, уже семь лет находимся в состоянии войны друг с другом. Лишь германская угроза приостановила столкновение наших армий. (Несколько смущен.)

Ромул . В состоянии войны? Я про это ничего не знаю.

3енон . Но ведь я же отнял у тебя Далмацию.

Ромул . А разве она была моей?

3енон . При последнем разделе империи она отходила к тебе.

Ромул . Между нами, императорами, говоря, я давно уже не ориентируюсь в международном положении. Что тебя заставило покинуть Константинополь?

3енон . Моя теща Верина вступила в союз с германцами, и меня изгнали.

Ромул . Странно. Ты же был в такой дружбе с германцами...

3енон . Ромул! (Обижен.)

Ромул . Насколько я в курсе сложных взаимоотношений на византийском престоле, ты сам заключил союз с германцами, чтобы сбросить с трона своего сына.

Юлия . Ромул!

3енон . Германцы наводнили наши империи! Границ уже почти нет! Мы больше не можем идти врозь. Мелочная подозрительность, разделявшая наши империи, теперь — непозволительная роскошь. Мы должны спасать нашу культуру.

Ромул . А по-твоему, культуру можно спасти?

Юлия . Ромул!

 Тем временем антиквар подходит к императору с несколькими бюстами.

Аполлион . За обоих Гракхов, Помпея, Сципиона и Катона — два золотых восемь сестерциев.

Ромул . Три золотых!

Аполлион . По рукам! Только я прихвачу еще Мария и Суллу. (Опять лезет на лестницу.)

Юлия . Ромул, я требую, чтобы ты немедленно выгнал этого торговца древностями.

Ромул . Мы не можем себе этого позволить, Юлия. Надо же платить за корм для кур.

3енон . Вы меня поражаете. Мир охвачен пожаром, а вы позволяете себе острить. Гибнут тысячи людей, а вы валяете дурака. Причем тут корм для кур, когда надвигаются варвары?

Ромул . В конце концов, и у меня есть свои заботы.

3енон .